Предыстория. Однажды на работе в далеком 1983 году в редкий промежуток между без конца меняющимися указаниями руководства по выполнению одного важного задания я, чтобы хоть немного передохнуть и отвлечься от повседневных ежечасных и даже ежеминутных дел, взял в руки какой-то валяющийся в нашем кабинете журнал. Увиденные там стихи Владимира Некляева. (Лауреат Премии Ленинского комсомола) развлекли меня, и доставили несколько хороших минут мне и моим сотрудникам, которых тоже достали указания нашего руководства. Посмеявшись пару минут, мы немного отвлеклись, отдохнули и были готовы работать дальше. Таким образом, эти стихи явились фактором, увеличившим нашу работоспособность и позволившим нам выполнить все поставленные перед нами задачи. Впрочем, прочитайте их сами.
ШЕСТОЙ ГОД
Вечер. Хороним собаку.
Лошадь цыгане свели.
Холодом тянет и мраком
Из закоулков земли.
Стонет в лесу пилорама.
Вороны в поле кричат.
Снится: приехала мама...
Мелкую
Вырыли яму!
Лапы собачьи торчат!
Уже потом, когда это срочное и важное задание было выполнено, я долго думал, что означают эти стихи, какое воспоминание из детства поэта, заключено в них? Ведь любой их прочитавший воспримет их по-своему, представит свой, непохожий на других мир детства.
И я вспомнил свое детство, и в нем во время пребывании на даче в деревне я видел и собак, и лошадей, пасущихся рядом с домом, где мы жили, и цыган, кочующих табором, и пилораму, и, конечно, воронов, летящих высоко в небе над деревней. Конечно, в детстве была и разлука с мамой, уехавшей в город и детская тоска о ней. Мне вспомнились и деревенские вечера, когда над рекой начинал клубиться белый туман, и начинали мерцать еще не яркие теплые летние звезды…
Все это было…
Но спустя много лет я бы все изложил по-другому, - что ж, у каждого свое видение окружающего мира.
А что, если бы я жил летом в пионерском лагере, как бы я воспринимал все окружающее меня? Тут мне опять вспомнилось детство, рассказы друзей, бывших в пионерском лагере, вспомнил, как мы с деревенскими ребятами ходили на традиционный прощальный костер в соседний лагерь, как там созывал на линейку горн…
С годами розовые очки детской справедливости и счастья стали нам не нужны – мы стали видеть и очевидную ложь, и явную показуху, и людское лицемерие, мы стали замечать, как за фасадом внешнего благополучия скрываются людские пороки.
Пусть простит меня Владимир Некляев, но кто запретит мне по-другому, по-своему интерпретировать его стихи!
И сами собой тогда уже очень давно легли на бумагу следующие строки.
Поэма о собачьих лапах.
Пионерский лагерь, там ребята жили.
Весело играли, с Бобиком дружили.
Славной той собачке, все свои объедки
Днем, и даже ночью приносили детки.
Сторож дядя Коля был хороший малый,
На работу ездил на лошадке чалой,
И на той лошадке часто у сторожки
Он возил ребяток очень осторожно.
Смирную лошадку, добрый дядя Коля
На ночь оставляет на футбольном поле.
Мимо шли цыгане, лошадь увидали,
Напоили Колю, кость собаке дали.
И под причитанье пожилой цыганки
Засыпает Коля, обнявши берданку.
А цыгане лошадь увели в ту пору
«Нам она нужнее», - так решили воры.
Утром, на рассвете с головною болью
Вышел на крылечко за нуждою Коля.
Видит: у сторожки сладко спит собака,
Но на поле нету лошади, однако.
Стало тошно Коле - голова как улей,
За ружьем в сторожку он метнулся пулей.
Сладки сны собачьи утром, спозаранку,
Но в собаку Коля разрядил берданку.
Лагерь весь проснулся, точно по тревоге,
По аллеям парка пробежали ноги.
У сторожки дети четким строем встали,
Били в барабаны, в горны заиграли.
Кое – как одеты, заспанные лица,
Думают, что будут здесь играть в «Зарницу».
«Обещал директор, что игру устроит,
Выдаст автоматы и построит строем,
Уведет далеко, за леса, за поле.
Где же наш директор?» - спрашивают Колю.
Отвечает Коля: « Ничего не знаю,
Вы к нему сходите, моя хата с краю».
…Так директор старый, человек женатый,
Был застигнут вместе с молодой вожатой.
Но зато уж Колю выгнал он с позором,
Ведь не только лошадь прихватили воры-
Унесли бельишко: трусики и майки,
У завхоза – плута унесли фуфайку,
Физкультурник в шкафе не найдет бутылок,
И ворюга – повар чешет свой затылок.
«В кассе денег нету!» - ахает бухгалтер,
У медички Люси унесли бюстгальтер.
Долго крыли Колю, все переругались,
А на труп собачий вороны слетались,
Но не дали дети черным птицам тело
- Схоронить решили, и взялись за дело.
Собраны деньжата в беленькой панаме,
И за тесом дети дуют к пилораме.
Пилорамщик Толя парень был толковый,
За бутылку водки досок дал сосновых.
Доски принесены, дело за гвоздями,
Но завхоз давно уж пропил их с друзьями.
Солнце шло по небу, двигаясь к закату -
Зря ребята ищут в лагере лопату.
Пусть мелка могилка, не сколочен гробик,
Но зато с почетом похоронен Бобик.
Ничего, что рядом свалка и ограда -
Для собаки память лучшая награда.
…Звезды загорелись в небе синим светом…
Из оврага сильно пахло туалетом.
Дети засыпают, детям снятся мамы,
Толя песни воет возле пилорамы.
Лунный свет в окошке - детям снятся папы,
И в цветах могильных все четыре лапы.
…Шесть годков минуло, как случилось это,
я туда поеду снова этим летом.
Как видите, я выразил свое видение стихам Владимира Некляева, и каждая его строчка получила соответствующее раскрытие.
И вот с того времени прошло уже почти тридцать лет, разрушена Великая страна, мир стал другим. Владимир Некляев стал видным деятелем белорусской оппозиции, я – два года на пенсии, а то важное задание, над которым мы так усердно работали в 1983 году, спустя несколько лет было закрыто и сейчас похоже в нашей стране никому не нужно.