Обглоданными костями, огрызками яблок
Во мне оставалась хоть какая-то мягкость,
В противный мороз и арбузную слякоть,
Я бежала сюда, стараясь не плакать!
Фонари – великаны смеялись, но едко,
Прохожие шепотом вслед: «Малолетка!»
И сигналы машин, прерывая все мысли,
Добивали гвоздями – что дальше нет смысла.
«Не помню их лиц и не знаю имени,
Лгала, как могла, и вертела ими я.
Никакого тепла – только скука бледная,
Говорили: «Шик!», а я знала – бедная!
И копной волос прикрывала слезы я,
А внутри рвалось, что зовут свободою,
Я теперь совсем ничего не чувствую –
Раздавала всем свою душу чудную.
Дама с камелиями! Плетусь еле-еле я,
Расплескала елея бы на всю эту жизнь,
Как любила и пела я! Вместе с ветром летела вверх,
Только мне крылья склеили и сказали: «Ложись!»
Господи! Я не такая!
Не позволяй им трогать меня руками!
Среди этих дур, спящих с дураками,
Я всегда была рядом с облаками!
С самого начала знала, как идти, чтобы не оступаться,
Не гневаться, не ругаться, не царапаться ,ни с кем не драться –
Вы же всё понимаете сами:
Для нас ведь давно написали:
- Не убивай, не прелюбодействуй, не кради,
Чистое имя Бога напрасно не тверди,
Чти отца своего и мать свою чти,
день субботний понми – его святи!
Не произноси свидетельства ложного о ближнем своем,
Не пожелай дома ближнего - ведь не твой дом,
Не пожелай жены ближнего твоего, ни раба, ни рабы его,
ни скота его, ничего из того, что есть у него.
Помни лишь имя единственного Бога верного твоего!
Господи, я имя твоё не забывала –
Я с ним просыпалась и с ним засыпала,
Прости, что в глазах твоих низко так пала,
Что стала такою, такой стала!
Когда в душе не осталось веры
Я выбрала пусть самый грязный, скверный,
Но ты меня сильно любил, наверно,
Раз стал самым первым, кто спас.Самым первым!
Я плачу за всех нас, упавших в бездну,
За чертову «Яму» безбожных бестий,
За тех, кто не прятал под плотной одеждой
Красивых святых своих тел.
( Сентябрь – Ноябрь 2012, Мюнстер-Москва)