Старый жулик взялся писать мемуары
О победах своих и своих пораженьях,
Жил, как есть, но всегда был вхож в будуары
Богатых людей с примитивным мышлением.
Был врачом, артистом, советчиком, другом,
Был холодным, как лёд и тёплым, как плед,
На зависть многим, не имел супруги,
Знатным дамам дарил надежды свет.
Вкус его безупречен был от природы,
Мать не помнит, не знал никогда отца,
Жизнь – его воспитатель, учитель – свобода,
Вот вам псевдородители хитреца.
Никогда не желал другому плохого,
Но прохвост был такой, сами всё отдавали,
Психология жизни стала тем коридором,
По которому шёл, двери все отворяя.
Пацифист и философ куролесил по жизни,
Где приврёт, если надо, делал всё от души,
Вы, здоровые дядьки, парню детство верните
Звонкой монетой, кто бездарно копил.
Мог бы стать музыкантом, играл бы Шопена,
Чёрно – белые клавиши, фрак, поющий рояль,
Но судьба развернулась к нему своей сценой
Холодной и ветреной, словно февраль.
Он зиму не любит, в том первопричина,
Солнечный мальчик с кладью ручной,
Для женщин, он просто странный мужчина,
Для побега из тьмы – человек большой.
Ловите, пытайтесь, поймайте, седлайте
Седого мустанга с серебряной пулей,
Если первым найдёт вас, точно знайте,
Свой февраль непременно сменит июлем.
Жара ему всласть, все цветы расцветают,
Экзотический плод даром падает в руки,
На другом, на конце горы снега чертают,
Как скучают душевно о солнечном друге.
Захотел старый жулик написать мемуары,
Ухмыльнувшись, обозвал себя чудаком,
Три минуты прожить смог бы на гонорары
От дурной писанины, в общем-то ни о чём.
P.S
Любовь – ты, как нерв безгранична,
Я, увы, никогда, никого не любил,
Ты была для меня обезличенной,
Но верность тебе зачем-то хранил.