Небо сереет и птицы мрут,
Получив вести заранее.
В карцере толпятся военнопленные,
В лазарете бедуют раненые.
О войне никто не говорит за обедом,
Стрелять не учили в школе.
Кому нужны интегралы-функции,
Когда двух братьев казнили в поле?
Кому нужно правило «тся»,«ться»,
Когда от страха немеет тело?
Кому нужно сложно-подлежащее,
Когда отца разрывной задело?
Родная земля под черною подошвой
Кричит и безбожно воет,
Гусеницами танков ей срывает кожу,
Человечьей кровью грунты омоет.
В селах пожары, угли на земле,
Могилы чернеют в 'ночи,
Дочка рыдает, а мать уведут,
Ведь дьявол забавы хочет.
Кто говорит, что война – неизбежность,
Никогда не был ее частью.
Не видел то горе в детских глазах,
И смерть он не видел, к счастью.
Падают люди, не в силах идти,
Не в силах нести свое знамя.
Плачут ночами, надежду тая,
«Мы натворили - господь исправит».
В концлагерях растопили печи,
Заполнили камеры газом -
Сотни людей умирают семьей,
Тысячи испускают дух разом.
Центнерами трупы сгружают и,
Внимая слезам и горю,
Их всех хоронят, но не в гробах,
А в ямах в пустынном поле.
Генерал, капитан, майор.
Миллионы имен и фото.
Сержант, адмирал, лейтенант.
Морфлот. ВДВ. Пехота.
Тела холодеют, приникнув к земле.
И солнце остыло тоже,
И время их замерло, как по венам
Замерзла вдруг кровь под кожей.
Снаряды летят, горячеет сталь,
И вороны жаждут пищи.
А мать среди трупов старшего сына
Днями-ночами ищет.
«Как все юны…За что? И зачем?»
Ответов никто не знает.
И тлеет надежда, что борьба за страну
Закончилась для них раем.
За йоту счастья рвут глотки врагам,
«Война в имя мира, а дале – неважно»
И лишь в мышеловках, как молвит народ,
Всегда сыр раздают бесплатно.
Небо сереет, и птицы летят на юг
Под овации пушек и фейерверки снарядов.
Каждый сбежит, спасая то, что взять смог,
Оставив на память лишь картотеку кадров,
В которых лишь смерть и война,
Голодные бессильные люди,
Которых вовек не забудет народ.
Дай бог, вечно помнить будем.