Первый подснежник, первые слёзы,
вера-надежда, розы-морозы,
первая встреча — с милой, с не милой...
Всё это — было! Всё это было.
О вере, о надежде, о любви
молились муравьеду муравьи...
Одуванчик, одуванчик,
кто унёс твой сарафанчик?
- Это был не сарафанчик,
это сам я - одуванчик...
Духа стремленье, плоти томленье,
храм на кровИ, ложь, но не во спасенье,
взоры, напрасно ждавшие чуда -
всё это было. Всё это будет.
Куда уходит музыка исчезнувших планет?
И где хранятся знания, которых больше нет?
Одуванчик, одуванчик,
кто унёс твой сарафанчик?
- Это был не сарафанчик,
это сам я - одуванчик...
Кареглазый, наивный подсолнух восторженно слеп.
Желторотый юнец одуванчик готов опушиться,
не взирая на то, что за этим последует смерть,
разве это причина ему на земле не родиться?
Во вселенной, где каждый отважно сгустившийся ком,
окружён пустотою, готовой повсюду разлиться,
есть планета одна – и она у тебя за окном.
Есть надежда одна – и она в твоём сердце хранится.
Одуванчик, одуванчик,
кто унёс твой сарафанчик?
- Это был не сарафанчик,
это сам я - одуванчик...
Первая радость — грехопаденья,
вера с любовью, смерть и рожденье.
Взоры, с надеждой ждущие чуда!
Всё это было. Было и будет.
Куда уходит музыка исчезнувших планет?
И где хранятся знания, которых больше нет?
Не ведаем, но веруем: невидимую нить -
надежду драгоценную - сумеем сохранить.