Монотонные дни исчезали во тьме за порогом
Закопалась душа в конуре, словно раненый крот.
Мне хотелось бежать, но тупые не слушались ноги – и
Я стоял и смотрел, как баран у открытых ворот.
Равнодушная смерть шла за мной и дышала мне в спину.
Было водки не много – всего три-четыре глотка.
Опротивели пошлые сны, и боролся я с ними.
Ковыряя засохшие раны обломком штыка.
Сколько можно скулить и впустую щёлкать затвором!
Грызть зубами решётку, беспомощно брызгать слюной!
Я разбил зеркала, что смотрели с лукавым укором,
И открыл бомболюки – свою память, ровняя с землёй.
Кровь сочилась из ран, цвета горького тёмного пива,
Коловратом Заря поднималась на свой алый трон,
На разинутой пасти своей неглубокой могилы
Я сидел и курил, сжав в руке свой последний патрон.
Я забыл все стихи, но зато снова вспомнил молитвы.
Много преданных вер, но одна только Вера верна!
Перекрёстным огнём окрестилось моё поле битвы.
Мир меня доконал, но опять воскресила война!