"У лукоморья - дуб"
Пушкин "Диагноз"
Балийская ночная тишина.
Какая, к черту, улица, аптека.
Аптеки нет. И улица темна
чужой душой босого имярека,
что по цепи кругом. За кругом круг,
как на цепи. Налево иль направо,
всё молча. Ни русалок, ни подруг.
Ни на ветвях и ни под одеялом.
Всё это было черти с кем. Всегда.
Теперь со мной. И я, не хуже прочих,
тяну слова, пустые невода,
пустые верши, вирши. Что отсрочишь,
крутнув калейдоскоп из букваря
и мерного аптечного стакана?
Ничто. И бунтаря, и кобзаря
в итоге настигает, как катана,
молчание. И это океан
преподает с надменностью Хирона,
и я внимаю, как репатриант.
И не состричь ни шерсти, ни купона,
с ночной прохлады, с падающих звезд.
О, горечь слепоты! Удел убогих -
рядить о жизни, что вуалехвост
об этих несуразнейших двуногих.
Молчи. Хоть раз попробуй. И учись,
по строчкам расплываясь водянисто.
И боги, замыкающие высь,
испытывают то же любопытство,
с каким шестеркой мыкает пахан,
к заломленным в отчаянье предплечьям,
изгрызенным локтям, больным стихам
и прочим человеческим увечьям.
Молчи, мой остров. Вороши, прибой,
границу тверди и границу зыби.
Как вечный неустанный часовой,
шагай в негромком шорохе и скрипе,
по берегам. И смена не придет.
Строптивому не внемля лицеисту,
ни пост, ни лиру не передает
никто, поскольку некому. Как циста
спасает одноклеточных от ран,
справляя обнаженным душам тризну
срывает вниз молчание стоп-кран.
И тормоза визжат во славу жизни.