Эрих Кестнер
Неудавшееся Рождество
Старая детская игра, подправленная
Сначала надо бы раздать все роли.
Пусть Густав будет — славный Дед Мороз.
Фалеска испечёт для дома штоллен*,
В которых зёрнами изюм пророс.
А Фриде полагается быть мамой.
Она толста, причёсана вполне.
И папой — Карл. Владеет он часами.
К тому же курит, стоя в стороне.
А дети пусть останутся, как дети.
Кричат и ковыряют пальцем нос, —
Пусть будут шумными, как все на свете.
Пусть даже воют. Только не всерьёз.
И вот пора зашторить все гардины,
Чтоб — тьма (пусть снег струится за окном),
И должен Карл касаться плит каминных,
Мурлыча: "О, святое Рождество...".
А после должен Густав появиться,
Как Дед Мороз, с седою бородой,
И пробурчать: " Вы где? Пора молиться!
Увижу сразу, кто из вас — какой...".
Должны все дети громко рассмеяться
И закричать, что он "не Дед Мороз!
Пусть прекратит над нами издеваться!" —
Что ж, бедный Густав, видно, в роль не врос.
Здесь Карл и Фрида стали бы сердиться:
Никто из них такого не желал!
Родители могли б собой гордиться,
А вот детишки — это же скандал!
В конце изрёк бы Карл, собой владея
И сетуя на быстрый бег времён:
"День ото дня проказники умнее.
И вскоре Праздник будет отменён.".
* Штоллен - традиционная немецкая
выпечка к Рождеству
16.12.2012,
перевод с немецкого
Erich Kаеstner: Verhinderte Weihnachten
(ein altes Kinderspiel, renoviert)
Zunаеchst verteile man die schоеnsten Rollen:
Der Gustav eignet sich — weil er mutiert —
zum Weihnachtsmann. Valeska bаеckt die Stollen,
indem sie Semmeln mit Rosinen ziert.
Als Mutter lаеsst sich Frieda gut gebrauchen.
Denn sie ist dick, und traegt bereits Frisur.
Und Karl muss Vater sein. Denn Karl kann rauchen.
Und ausserdem besitzt er eine Uhr.
Die andern Kinder koennen Kinder bleiben.
Sie duerfen kratzen, Nasen ziehn und schrein
— und duerfen gern ein bisschen uebertreiben.
Auch heulen duerfen sie. Doch nur zum Schein.
Dann werden die Rouleaux herabgelassen,
damit es dunkel wird und draussen schneit.
Der Karl muss oefters an den Ofen fassen
und murmeln: "O du liebe Weihnachtszeit!"
Und dann darf Gustav in das Zimmer treten.
Als Weihnachtsmann. Mit einem weissen Bart.
Und brummen muss er: "Koennt ihr denn auch beten?
Damit ich sehe, ob ihr artig wart!"
Da muessen alle Kinder schrecklich lachen
und rufen: Gustav sei kein Weihnachtsmann!
Mit ihnen waere so was nicht zu machen!
Da geht dann Gustav wieder nebenan.
Jetzt muessen beide Eltern furchtbar zanken:
Pfui! Das erlebten sie zum erstenmal!
Und solche Eltern koennten sich bedanken!
Und solche Kinder waeren ein Skandal!
Zum Schluss muss Karl sich moeglichst ernst gebaeren,
und man muss spueren, dass er es beklagt:
"Da unsre Kinder taeglich klueger werden",
— erklaert er, — "wird die Feier abgesagt.".
Текст печатается по изданию:
Erich Kaestner. Warnung vor Selbstschuessen. Gedichte.
Aufbau-Verlag Berlin und Weimar, 1966