***
К малиновым лианам
прильнула лилия губами,
в мечтах лелея сладость поцелуя.
Ревнует ежевичный ёжик-куст.
Чернильными июльскими сосками
он лилии коснуться норовит.
Лениво спеет баклажан-пиит,
под силой лета клонится налево:
перелолита, недокоролева
клубника между листиков лежит.
Далёк от благочестия молитв
Лилововеет баклажан-пиит.
И нежно на него взирает репка –
матрона зрелая, влюбилась крепко:
Протягивает баклажану листья
в желании слиться.
Макушка лета. Предзакатный час.
(30.07.11)
***
Здесь уж излучиной из рук скользит, похож на реку с высоты орлиного полёта (среди зелёных пятнышек лесов и с жёлтой отмелью вдоль русла).
Здесь ёж фр-ррчит, когда споткнёшься об него, стремясь сквозь ночь пройти от дома к дому.
Здесь бабочка с созвездьем Ориона на крылах проникла в комнату и спит в твоих подушках. Проснувшись, повела туда, где цвет, где сад и села на забытую игрушку.
Другие насекомые – клещИ – защитники тайги – живут на листиках вдоль троп: «Спасайся, кто гармонию нарушит».
Стращает садоводов бурундук: «Всю вишню съем» (он косточки шелУшит).
Когда-то тигр провёл ему когтями по спине – с тех пор оба в полоску, словно братья. А тигра вижу очень часто я во сне, он трогает меня своей тигриной статью.
(2.08.11)
***
Здесь Лис плетет сети, точно паук.
Здесь Паук превращается в ясна-молодца.
Здесь Пиявки – источник здоровья.
Здесь Медведица – младшая сестра созвездия.
Здесь Аист ждёт снисходительно.
Здесь Страус – друг раку-отшельнику.
Здесь Рак выращивает жемчуг, не выходя из дому.
Здесь Ласточка крыльями за воздух не держится.
Здесь Жираф – смотрит сверху, но не может понять.
Здесь Бабочки пьют самое сладкое.
Здесь Зайчики боятся своей тени.
Здесь Кот забавляется с двумя рыбками.
Здесь Лев позволяет происходящему происходить.
Здесь Павлин – как индюк петушится.
Здесь Фазан ироничен и ярок.
Здесь Кит в поисках супруги обплыл весь океан.
Здесь Кашалот одобряюще подмигивает.
Здесь Курочка смотрит восторженно, хочет быть ланью.
Здесь Кинг-Конг раздаёт сладости детям.
Здесь Стервятник ждёт время полакомиться.
Здесь Осёл мечтает напомнить собой о Христе.
А Тигр, как прежде, ловит сигналы с другой стороны мира.
***
Нет ничего милее морской синевы.
Сколько раз в часы бесконечного детства я выходила на самую кромочку пирса.
Пирсы менялись: деревянные, железные, бетонные…
Один раз они даже превратились в перроны –
и вместо кораблей к ним подходили поезда, а вместо нежных вод морских, чей плеск так мил чувствительному уху, лить стали лишь потоки пассажиров – гостей на этом бале бытия.
Но волны не были гостями.
Бесконечно юные и мудрые одновременно, они пробивались сквозь шум людских прибоев – направляли и звали вернуться.
Я возвращалась.
Их вечный в движении покой;
Их нескончаемая песня без отдыха, но и без напряжений;
Их готовность принять сколь угодно много лучиков солнца и способность отдать ещё больше, чем взяли;
И их извечное умение дать последний приют гостям на этом празднике…
Всё было любо мне, всё будет любо…
(17.10.12)
***
Как я люблю этот плеск живой
В ночи, под близкими звёздами.
Как я люблю этот звук – шуршания шин по хайвею,
И рокабилли, льющийся из динамиков,
Тёплый приватный дом, в котором ждут…
Как я люблю этот свет – монитора в час перед рассветом,
Этот запах – масла из косточек миндаля,
Эти книги – друзей не предающих,
Картины – наполненные смыслом,
Девочку, собирающую цветы на поляне,
И время, которое унесёт это всё,
Покроет жизнью нового сильного леса,
Как я люблю.
(13.10.12)
***
Запах птичий и ребячий,
И сосновый, и берёзовый.
Запах нежности щенячьей –
Солнечный и бледно-розовый.
Пахнут листья прошлогодние,
Пахнут почки, набухая,
И ещё чуть-чуть сегодня
Пахнет морем и стихами…
Остро пахнет предвкушением:
Влажный запах, будоражащий,
И немного днём рождения,
Грустно так… предупреждающе.
***
Июнь, попробовав стать январём,
Намёл тополиного пуха.
Солнце над ухом горит янтарём.
Легко так. Тепло и сухо.
Снег января хрустит сапогом,
Июньский – шлёпанцем шепчет –
И оба грустят, говорят об одном:
Облаке матово-млечном...
***
Синее, синее небо,
Чуть пожелтела листва,
Каждый листочек отдельно
Ветром туда и сюда.
Птиц идеальные формы:
Тела нет, лишь душа,
Как бы мне с ними хотелось
Петь над водой в камышах.
Петь – их первейшее дело,
Петь и летать – как дышать,
Стаи пернатых поэтов
В тёплые страны спешат.
Там переждавши зиму,
Снова вернутся домой,
Снова квартиры снимут
Здесь, над моей головой.
Снова появятся яйца,
Снова из них птенцы,
Они так легко появляются,
Как звуки рождают певцы.
Пока же осенние ситцы,
И стаи летят на юг,
Будем с тобою как птицы,
Мой нежный и преданный друг.
(2.10.12)
***
Лес, октябрь, реликтовый дуб.
Клён багряный, заброшенный сруб.
Бурундук у твоей ладони,
Огоньками вдали женьшень,
Уж разлёгся на ветках сирени,
Греет шкуру, наевшись мышей.
Ёж за ним по пятам: далёко,
Не добраться ему до ужа –
Нам так сладостно, одиноко,
И не хочется уезжать.
Ночью воздух хрустит арбузом,
Ночью тыквой в окне луна,
Грозди звёздочек сотней музык
Наполняют тела до дна.
От такого вина хмельного
Воскресаем до бытия:
Жизни ясной вокруг так много,
Жизни полной большого Я.
(3.10.12)