Смотрит рыжая осень с тоскою глазищами синими,
Как над нею, курлыча, плывут, растворяясь в дали
И бездонную высь разрезая печальными клиньями,
Покидают родные края до весны журавли.
Одиночество спит в моём доме под тонкой простынкою,
А в салонах Москвы с их привычно-прокуренной мглой
Всё звучат мои строчки заезженной старой пластинкою
Под тупой, вдохновенье забывшею, ржавой иглой.
Я, как прежде, живу, только что-то во мне перерублено,
И в остывшее сердце вползла равнодушная грусть...
Словно лебедь-шипун, вдруг оставшись один без возлюбленной,
Я стремительно падаю вниз и вот-вот разобьюсь!