Развивая сомнения,
расстилается тихая дань,
по утрам свежо до озноба,
так что кутаешься в хрустальную ткань.
Из тех кто выставляет почести,
никого не останется,
все они уходящие в белый шум,
стекающие по трамвайному стеклу.
Пальцами играют с твоими волосами,
обращая их в седину.
Ты или терпишь
или рубишь всех сгоряча,
на что хладнокровные верных
просто смахивают с плеча.
Незыблемый замкнутый круг.
Одинокие отмалчиваются
зная, что праздновать к ним не придут.
Вот если бы вовремя
поинтересоваться,
то можно успеть,
вернуть,
увлечь.
Тяжко потом смириться
с тем, что мы не смогли
сберечь.
Кто-то как прежде игнорирует,
продолжает обещать.
Даже не подозревая,
что завтра человек
на другом конце провода,
перестанет существовать.
*****
В комнате барышня
зажигает свет,
перелистывает свой альманах.
В это же время, на севере,
в келье
душу отмаливает монах.
Незыблемый круг замыкается
на чьих-то следах.