мои старые куклы в испачканных платьях
тихо спят в паутине подвальной и тьме.
что им снится и как, не имея кровати,
им ворочиться больно и жестко во сне?
на застывшем лице тараканьи топтанья:
пыльной смерти холодный, трепещущий сад.
сырость сделает дело: вас скоро не станет -
грязнолицый фарфор исцелует распад.
а когда-то ребенок боялся обидеть
одиночеством ваш неподвижный оскал
(это детство в своем откровеннейшем виде,
это - ниша сочувствия, это тоска).
тоже самое - люди: осколок, обрывок.
вырастаешь, и вот, обрекаешь на мрак.
ты бросаешь в забвенье их зло и гневливо
в тот момент, когда просто наскучит игра.