Потом гроб бросили в яму,почему-то не закрыв крышкой,и стали закапывать.Когда он почти весь был закопан,и только заплаканные глаза всё еще глядели из-под осыпающейся земли,зенитчики пальнули прощальный салют и попали точно в меня,пролетавшего над.Я завертелся как пропеллер и стал быстро терять высоту и уверенность в себе.На моё счастье,ветер был южный,и всё окончилось для меня более чем благополучно - как раз попал на поминки.
Поминки были богатые:подавалось много разнообразнейших закусок и выпивок.Пили много,добрым словом поминая толстого человека с заплаканным лицом,но не называя его по имени.Официант был любезен."Не желаете ли сушеного дерьма?"-обратился он ко мне.Поблагодарив,я отказался,не считая возможным принять столь дорогое и изысканное лакомство - ведь я был лишь случайным гостем на этой тризне."Чудак,его угощают сушеным дерьмом,а он отказывается"-зароптали вокруг - "тем более,что это его собственное дерьмо".
"Между прочим"-склонившись ко мне,прошептал официант-"покойный очень просил передать это блюдо именно вам." "Вот как?Так он знал меня?"-удивился я."Как свои пять пальцев"-ответил официант."Чтож,подавайте"-сказал я,ошеломленный таким известием-"а я пока пойду подышу...мне нужно осмыслить этот многозначительный факт.
Я вышел на улицу : вечерело,сгущались тени.Солнце садилось и стало похоже на огромный созревший фурункул.Я подошел к могиле - её так и не засыпали до конца.Поскольку во дворе не было туалета,в могилу писали,стараясь направить струю в заплаканные глаза покойного,всё еще глядевшие из-под земли.Я постоял у могилы и бросил туда цветок.Вернуться в дом мне уже не удалось - как раз начались танцы,и пьяные гости повалили из дверей и окон.Вскоре совсем стемнело.Потное рябое рыло луны выскользнуло из облаков,окруженное электрическими звёздочками."Домой,мне пора домой"-подумал я.
Зенитчики вызвались подвезти меня до города.Пока водитель возился с мотором,мы с сержантом курили."Гляди"-сержант ткнул папироской в небо."Что там?"-спросил я безо всякого интереса."Северное сияние"-ответил сержант-"его никогда не видели в здешних краях."
Мы смотрели ввысь,где зелёной блевотиной расплескалось на полнеба северное сияние.Я тоже никогда его не видел,хотя и много чего повидал:видел паутинки траурных рамок,видел шарики - лиловые и розовые,как персты Эос,видел потное рыло луны и багровый фурункул солнца,видел пластмассовых людей в серых одеждах и толстого покойника с заплаканным лицом,но никогда,никогда не видел северного сияния.А теперь я смотрел в небо и слёзы наворачивались мне на глаза.Я вдруг понял,отчего умер тот толстый человек.Он умер во сне.Он плакал - от обиды,от бессилия,от тоски,от невозможности счастия.Оттого,что всё что есть в мире -это только слова,гладкие и скользкие,как прибрежные камни.Мне захотелось еще постоять возле могилы этого человека,но найти её было невозможно,так как вся земля вокруг дома была истоптана исступленно танцующими пластмассовыми людьми.
Я вернулся к машине,и мы поехали.Всю дорогу мы с сержантом молчали,и только подъезжая к городу,он похлопал меня по плечу,сказав:"Не горюй,старик.Будем жить."
Было за полночь,когда я возвратился домой,и уже слышались те непонятные стуки,что будут мешать мне спать.И так будет всю ночь, всю жизнь,всю вечность.
Я включил свет.На столе стояло большое блюдо с сушеным дерьмом.
1991