(философски-похмельное)
Наполнен был бокал эссенцией из роз,
Все так же бытие влияло на сознанье
И сумрачный Сизиф все крест тяжелый нес,
Катя булыжник свой в тумане мирозданья.
От шума слов чужих взрывалась голова
И память у виска осколками свистела,
Слова, слова, слова и вновь одни слова…
И вряд ли разберешь, где есть душа, где тело.
Пускай простых я истин не нашел
И мир гудит, встревоженный, как улей,
Но стал спасеньем баночный рассол,
В котором огурцы, как моряки тонули.