Один был ярок, словно день, другой под тенью его жил.
Один лишь брал с собой успех, другой искал высот иных.
И первый на престол взошел, его вся слава и пиры
В его честь сложены стихи, к его ногам несли дары.
Они ведь оба на войне рубили общего врага.
При свете солнца и луны, его рука была тверда.
Он тоже в битвах побеждал и тоже выиграл войну,
Но только вот к нему дары не подносили на пиру.
И гордость плещет через край, в них разницы всего на год!
Но он король, и лишь ему, рукоплескал тогда народ,
И сотни маленьких детей тогда назвали в его честь,
Когда он въехал в тронный зал, чтобы на свой престол воссесть
Быть может зря, тогда в реке, под сильным проливным дождем
Он его спину прикрывал, врагов давил своим конем.
Колол копьем, тех дураков, что опьянели без вина
И в жажде славы и наград ломились к свите короля.
Его никто б не упрекнул, их было двое у отца.
Отец давно уже в земле, и брат ушел бы навсегда...
Он стал бы новым королем, и за собой повел людей,
И в честь него тогда бы пиры, и в честь него тогда б детей...
Теперь сидит он на пиру, во славу брата своего.
Дурак, надевши бубенцы, кричит смешливо «Лей вино!»
И вина льются через край, и вроде ломятся столы
Но младший брат сидит угрюм, его воротит от еды.
Сменился день, сменилась ночь, но сон обходит стороной
И зависть гложет по чуть-чуть. Живет с тяжелой головой.
На юге снова вспыхнул бунт, все разрешилось без него
Теперь на бой, на славный бой, уж не берет его никто.
Погряз в бумагах и счетах, на то ведь воля короля:
«Поистине сей тяжек труд, тут положусь я на тебя».
И сотни рыцарей других теперь за славой понеслись
А он лишь выполнял свой долг, когда войска в реке сошлись.
Он жаждал большего чем слов, о полноте его заслуг,
И ни к чему ему совсем с звенящим золотом сундук.
Он жаждал жизнь прожить как брат, он сделал б лучше много дел
Но право боги – палачи и у него иной удел.
Кровей он знатных, старый род. В миру ему уж судей нет.
Он сам вершит свою судьбу, и держит пред судьбой ответ.
Его друзья – вино и эль, он напивался ими всласть
И стар как мир его девиз, про то что сила – это власть.
И вот настал тот день и час, и брата брат убил родной.
Верхом он въехал в тронный зал, уже с покрытой головой.
Новый король, трон по нему, но отчего-то пуст был зал,
И поредел ряд тех знамен, что его брату присягал.
И треснул мир напополам, и вновь гражданская война.
Сотни мечей взметнулись вверх, опять костры, горит земля
Лишь ликовало воронье, пророча новые бои,
Покуда старые поля еще травой не поросли.
Один стал призрак, тень дворца, другой из кубка пил вино
Лишь месть держала одного, другого ложь – он был никто.
Новый король давно не спал, витали слухи по дворцу
Что он остался без ума, и скоро отойдет к отцу.
Проигран бой, еще один, и бьют в набат колокола
И вроде дед иль брат отца штурмует стены короля.
Нет славы брата своего, впотьмах на троне он один.
Пустой огромный зал и яд... он понял, что не победил.
И вот свершилось торжество, хоть и не рыцаря рука,
Предстал теперь и младший брат, испив с отравою вина
Но людям было нипочем, новый король, конец войны,
Лишь старый сторож у могил, носил к надгробиям их цветы.
Но не закончилось все так, призрак призраку сказал:
«Я – самый страшный твой кошмар, теперь ты здесь, тебя я ждал!
Тебе я верил, как себе, за смерть тебя я не прощу!
Я отрекаюсь от небес, тебя я пекло затащу.
Скрестили призраки клинки и младший пал, свершилась месть,
Виденье тут же разошлось, дурной был знак, дурная весть.
Новый король не усидел, его глава скатилась с плеч
Опять война, опять костры, и каждый вновь достал свой меч.