В деревне, где полёвки да кроты
гораздо многочисленней, чем люди,
ворочает разбухшие пласты
пшеничный бог, мечтающий о чуде,
не зная, доживёт ли до весны
в краю, где смерть гуляет в снежной маске,
где женщины в тулупах расписных
заводят обжигающие пляски,
где пасечник задумчиво жужжит,
в бутыли разливая медовуху —
единственный сноровистый мужик
на всю неодолимую разруху;
на улице, подмяв собой кусты,
лежит недвижно тощая корова
и повторяет голосом густым
простое переливчатое слово.
Из темноты грядёт большой пастух —
с кнутом, огнём, со взглядом вертухая...
...и безголовый носится петух,
рассвет немилосердный возвещая.