А потом, как положено, в город придет февраль,
Зашуршит по карнизам ветром и стружкой льда,
На последней зеленой умчит в расписную даль,
На два месяца спрятав теплое в холода.
Ты устанешь сбивать сапогом ледяной песок
На утоптанной в рыхлом снеге кривой тропе.
У меня на входной неприлично тугой засов.
У тебя как обычно для всех нараспашку дверь.
А внутри – ничего, за порогом – лишь ветра свист,
Пару сломанных стульев, этюд на сырой стене.
Мы летали здесь, помнишь, вместе, но сорвались,
По пологой – нестрашно, но все-таки не по мне.
От остывшего чая до дрожи гитарных струн,
От бесцветного утра до звонкого хрусталя.
Послевкусие чувств в бокале январских лун…
Будет холодно от рассвета до февраля.