Где бы я ни была, чей бы голос не слышала
Кто бы руки свои не тянул к волосам золотым
В голове лишь одно: «Что могла, то и выжала
Из того, что когда-то было святым»
Пусть кому-то мысли успеют приесться
О пустом и гнетущем огромном зле
Мы едва ли сможем когда-нибудь счесться
Я тебе не смогу рассказать о столе
На котором когда-то клочками бумага
Перья и ручки сменили карандаши
И в глазах то огонь, то предателей влага
Но голос приказывал громко: «Пиши!»
И писалось, творилось, бурлили зЕмли
Перед просторами сердца девчонки
И взмолилась она, и сказали ей: «Внемлю»
И сломалась мечта, и закончилась съемка