Ребёнок не разговаривал до двух с половиной лет. Уже немолодая мамаша водила ребёнка по врачам – к педиатрам, невропатологам, к ухогорлоносу, к логопеду… Но все врачи говорили, что с ребёнком всё нормально, что он сам знает, когда ему начинать разговаривать, что всё даётся от Бога.
Ребёнок физически развивался хорошо, в 7 месяцев начал ходить и уже не просился на руки. И, к счастью родителей и бабушки, в два с половиной года Илюша начал понемногу разговаривать. Разговаривал он всегда не по-детски серьёзно и с очень умным выражением лица. Не по-детски умные мысли как будто нисходили малышу откуда-то свыше, и родители очень гордились своим необыкновенным ребёнком.
Часто бабушка говорила своей дочке о том, что её сын лицом очень похож на какого-то святого, икону которого она видела в ближайшей церкви. Бабушке уже было около восьмидесяти, и в углу квартиры она соорудила небольшой иконостас. На тумбочке под иконостасом лежал новый блестящий молитвослов. В последнее время бабушка всё чаще листала молитвослов в поисках нужных молитв, и, когда никого не было дома, проникновенным старческим голосом напевно и торжественно читала непонятные ей слова молитв.
Илюшу водили в садик, но в одно холодное январское утро родители оставили Илюшу дома с бабушкой, а сами ушли на работу.
Илюша поел кашку, поиграл в машинки, и вдруг как будто лицо малыша осенилось, голубые глаза заблестели, и малыш прямо в лицо старушке тихо сказал:
- Баба, молись и кайся!
Бабушка подумала, что ей послышалось, и переспросила:
- Что ты сказал, Илюша?
Илюша на этот раз сказал громко и отчётливо:
- Баба, молись и кайся!
- Почему молись и кайся, Илюша? Может, ты сок хочешь?
На этот раз лицо малыша выразило недовольство и отчаяние.
- Баба, молись и кайся!
Лицо мальчика как будто превратилось в лицо святого с иконы. На старушку смотрели строгие и требовательные глаза. Она испугалась, ноги как будто сами понесли её в комнату с иконами. Ребёнок с серьёзным и торжественным видом следовал за нею. Бабушка трясущимися от волнения руками взяла молитвослов и начала искать подходящие молитвы. А сзади ребёнок всё настойчивее уже со слезами на глазах повторял:
- Молись и кайся! Молись и кайся!
Бабушка прочитала пару молитв и начала про себя каяться во всех известных ей одной грехах. И даже самый небольшой на первый взгляд грех молодых лет превращался в её глазах в огромное грехопадение.
А сзади мальчик с лицом святого плакал и кричал всё сильнее:
- Молись и кайся! Молись и кайся! Молись и кайся!
Бедная старушка потеряла чувство времени, молилась и каялась, вспоминая свою длинную греховную жизнь. А внук уже сидел на её кровати и монотонно, как заведённый, повторял одно и то же: "Молись и кайся!"
Чувствуя, что силы совсем закончились, молитвы все перечитаны, а внук совсем обезумел от плача и крика, старушка взяла телефон и набрала номер дочери.
- Дочка, срочно приезжай! Меня Илья скоро в могилу сведёт!
Вскоре приехала дочь и старушка, заплаканным голосом молвила, показывая на внука:
- Он меня просит молиться и каяться. Я уже и молилась и каялась, сил нет, не понимаю что такое с ребёнком…
Мамаша спросила Илюшу:
- Что случилось, сынок?
- Мама, молись и кайся!
Бабушка:
– Вот видишь, и тебя заставляет молиться и каяться!
Мамаша, весело смеясь, принесла книжку.
- Он хочет, чтоб ему прочитали книжку «Малыш и Карлсон»