«Здесь голубым сияньем льдов
весь склон облит,
И тайну чьих-нибудь следов
гранит хранит».
Вл. Высоцкий
Когда я на тебя сержусь, обида закипает,
На сердце склизко,
Вдруг в памяти моей Памир всплывает
Виденьем близким.
И спотыкаясь, всё бежит дорога серпантином
К вершинам в снежность.
Там, наверху, Памир скрестил пути нам,
Как неизбежность.
Лежит под нашими ногами Крыша мира
Гигантской чашей.
Под звуки хриплых песен твоего кумира
Мы варим кашу.
Ты смотришь вдаль, как капитан бывалый,
Хотя и юный.
Твой капитанский мостик — это скалы,
Наш лагерь — шхуна.
Тут запах трубочки твоей дурманной,
Причёски грива,
И холод речки по утрам туманной
И говорливой.
И мы одни с тобою на хребте Памира
Сидим опасно.
Смеёмся, свесив ноги с Крыши мира,
И жизнь прекрасна.
Нам целый день слепят глаза вершины,
Небес безбрежность,
А ночью лунным светом из кувшина
Струится нежность.
Ещё не знаем мы, что наши судьбы разойдутся, —
Памир — укором.
Но всё равно они опять в одну сольются,
Пускай нескоро.
Нам не забыть, как кизяком уютно пахнут
Памира своды,
И эдельвейс наш всё ещё цветёт, не чахнет —
Не властны годы.
И если снова в памяти Памир всплывает,
Так глупо плакать:
От местных гроз нас Крыша мира укрывает, —
И что нам слякоть?
25–27.05.10