Боишься порезаться только в первый момент,
когда острие ножа его слов прощальных
проходит тонко по ниточкам ждущих вен
и жизнь утекает в воронку извечной тайны,
в которой в равных пропорциях рай и ад
небесным эфиром был смешан якобы для наркоза,
но получился на выходе сладкий яд,
с явно превышенной для пациента дозой.
Потом уже легче, ибо отрезан путь
к себе - горячей, податливой, ждущей, нежной.
Ну, трудновато бывает к утру заснуть
и заметает мысли пургою снежной.
Так посиди, поплачь о судьбе-сиротке,
мысленно пальцем стирая счастья объект нечеткий.
И помечтай, как двинешься летом в путь.
В балетках, по рельсам, новой - своей - походкой.