Ну вот,
уже и сделано пол-дела:
доставлено,
представлено.
На сцене тело!
Спроси его:
- А что б оно хотело?
-Сбежать со сцены
и попасть
в морскую власть,
в объятья пены...
Почувствовать покой и с вожделеньем
вкушать и ощущать
всё превосходство лени
над трепетом волны,
ведь не напрасно существует мненье,
что телу треволнения вредны.
Резонно бы спросить:
-А что тебе мешает
вольготно жить, старея не спеша?
-Душа, - сердито тело отвечает, - Душа!
О, как она коварна и легка!
(Да, весом ей и телу не сравниться.)
Уж, кажется приручена, как птица,
а всё глядит куда - то в облака...
Но в сорок пять пора остепениться!
Ан, нет!
Опять
смеётся и резвится, как юнец,
то плачет, как навыданье девица
о том, что скоро под венец.
То заворчит, заохает, как бабка
и пуще всех себя ей, видно, жалко,
мол, всё не по душе!
Как дальше будем жить?
Ведь даже сердца не щадит, нахалка,
а что о теле говорить?
Но как же ей не знать,
бессмертной горемыке,
Вселённой в сотни тел за миллиарды лет,
Какой душа становится безликой,
за телом следуя во след...
Так пой, душа, предчувствуя грядущее!
Не для тебя смешной земной раёк,
Ведь это тело, за тобой идущее,
Последнее пристанище твоё!
Ноябрь 1990г