Припомнилось, как падал первый снег
роскошным действом тихой белой грусти,
как уплывал в неё мой дом-ковчег,
покинув городское захолустье,
как время (умерев или уснув?)
прозрачным стало, а потом исчезло,
как мириады хрупких нежных лезвий
играли в белопенную весну.
Как было пусто, чисто и легко,
как всем прощалось и хотелось плакать.
Как поле, зацветая белым маком,
дарило забыванье и покой.