Февраль, Сталинград...
Семьдесят лет... одна большая человеческая жизнь.
Смутно помню, как Александр Иванович Корзников,
подполковник,
рассказывал, как бежали они с боями через Дон к Сталинграду...
Грязные-немытые, во вшах...
И немножко юмора: у кого-то было трофейное офицерское шёлковое бельё -- вши трагически скользили по шёлку в сапоги, откуда их можно было просто вытряхивать.
Рассказ серьёзнее записала когда-то Мария:
"Он ведь остался в земле закопан.
Его контузило, землей засыпало.
Он на привязках лежал долгое время,
у него же ноги-то были отбиты. Вот такого я, значит, в двадцать четыре года получила мужа...
(Это про комбата Василия Сунцова.)
...Совершенно ничего не слышал.
Потом трясло его, здорово трясло, ой как трясло!
Если я на работе, мама бежит за мной. У меня мама была очень строгая, она ставила вопрос так: раз муж — значит, муж. У двух сестер вообще мужья не пришли. Одна у меня с пятерыми осталась сестра, другая— с двумя, а я, значит...
Василий Семенович притих в другой комнате — может быть, уснул.
Тамара, дочка, говорит:
— Рассказывал, как они отражали танковую атаку.
Он же был
в отдельном истребительном противотанковом дивизионе.
Танк плясал над ним, крутился.
Еще бы раз прокрутился — он бы уже не встал из окопа.
И когда встал, ему сказали:
«Комбат, у тебя пилотка на волосах стоит».
Так это было страшно...
Больше всего вспоминает, конечно, Сталинград, Орловско-Курскую дугу и Белоруссию. Особенно Белоруссию -- болота, болота, болота... Папа, ведь, собственно, вообще мог не воевать.
— У него бронь была?
— Да, бронь.
...И опять жена:
— В Сталинград он поехал.
Пришел и говорит: «У меня командировка в Сталинград,
я должен ехать».
Я говорю: «Нет!» — «А у меня уже билет куплен».
Уже после войны он прошел полностью весь путь, каким они шли. Нашел даже свой окоп на окраине Волгограда. Рассказывал, как подошла к нему женщина и спросила: что вы здесь, мол, ищете. Он ей сказал, что вот... Женщина заплакала...
А когда приехал сюда обратно —
сразу свалился почти на три месяца.
Невропатолог от него двое суток вообще не отходил.
Он только спросил его: «Где ты был?» — «В Сталинграде».
— «Ну, тогда все понятно...»
Даже врачи поражаются, сколько в нем энергии...
Он падает и тут же встает.
Час сорок, самое меньшее час, делает зарядку
для того, чтобы только ему встать.
И всегда говорит: есть люди, которые хуже нас живут.
Почему я должен требовать того или этого?
Говорит: что ж я вас мучаю? "
Вечная память...
+