Отрывок из поэмы "Последняя жертва"
* * *
Лихие годы Русь переживала.
Окружена врагами с трёх сторон.
Рать шведская на Нарву наступала,
За Нарвой Псков падёт, а что потом ?
Баторий подошел к Великим Лукам,
Холм, Полоцк взят - дорога на Москву.
Царь был растерян. Опускались руки,
Что предпринять - не знал, впадал в тоску.
Надеялся на Рим, на помощь папы,
Но папа помощи не посылал,
А шведский лев, своей когтистой лапой,
Копорье взяв, Орешек штурмовал.
Как саранча, напав на Украину,
Хан гнал вперёд ногайскую Орду.
Где войско, чтоб на супостатов двинуть?
Чем заслонить грозящую беду ?
Нагой прошёл к царю по праву тестя
--Что, Афанасий? - прозвучал вопрос.
--Иван Васильевич, дурные вести.
Уж ты прости, что их тебе принёс.
Твоею милостью послом был в Польше.
Пивал с панами в Приказной избе.
Всё, что узнал, там не оставшись дольше,
Спешил быстрее принести тебе.
От тех панов, царь, стало мне известно,
Что сын твой старший, от тебя тайком,
С Баторием списался и не лестно
В них пишет о тебе, отце родном.
Что жить тебе, царь-батюшка, не вечно
И в том, что после смерти старика,
Тебя сиречь, Русь будет в дружбе вечной
С ним, королевством Польским, на века.
--То есть царём быть? --Да, а как иначе…
--Уступки обещает, стало быть?
Ещё что? --Ты, мол, немощен и сдачи
Не сможешь им, полякам, учинить.
--Хм, ишь чего придумал. Ну, спасибо…-
Ивана царь любил и уважал.
Хоть в отношеньях были перегибы,
Но зла он к сыну всё же не держал
--Ты всё сказал ? --Я даже и не знаю…
--Ну, продолжай, ведь мы с тобой родня.
--Болтала шляхта - сын, мол, затевает
Отцеубийство… --Ванька, на меня ?!
Ты что несёшь, подлюка, али спьяна?!
Да я с тебя за сына…Поди прочь !
Паны хотят оговорить Ивана,
А ты, подлюка, им решил помочь ?!
Ступай и нишкни. Никому ни слова.
Молчи, ты понял ?! Проглоти язык ! -
Царя трясло. Не ожидал такого.
Невольно голос перешел на крик.
Да как же, чтоб Ванюшка, сын любимый,
Его наследник, вдруг занёс топор ?!
Нет, Афанасий чушь несёт, вестимо.
А он чуть не поверил в этот вздор.
С Иваном встречусь, дам головомойку
И позабыть всю эту ерунду.
--Эй, рынды, кто там, запрягайте тройку,
Да побыстрее, еду в Слободу.
До Александрова домчали быстро,
Ямщик старался, видел - царь спешит.
В снегу от солнца вспыхивали искры,
Ошмётками летя из-под копыт.
Ворота распахнулись. Кони встали.
Встречает сотник. Воробьи со стрех
Чирикают. --Царь-батюшка, не ждали!
Вот радость то великая для всех !
Царь, опираясь на бояр, поднялся
Наверх. Там пусто. Слышен топот ног,
Сноха вошла, в рубашке. Развязался
И волочился сбоку поясок.
Краснея, поклонилась низко в ноги.
Живот большой мешал, пора рожать.
Молчит, увидев -царь сердитый, строгий.
--Иван где ? --Батюшка, лёг отдыхать.
Покликать? --Сам найду, дорогу знаю.
Ты засупонься, постыдись бояр.
А то по дому бегаешь, нагая.
И не стесняясь. Думаешь, я стар ?
--Не нагишом я, батюшка, в рубахе.
--Считаешь, твоих титек не видать?
Вон выставились, как две птахи
Бояр или стрельцов собой смущать ?
--Да что ты, Государь, в покоях душно,
Холопы натопили жарко печь.
--А ты молчи, вникай в слова послушно,
Не спорь, порода сучья, не перечь!
Небось, сама блудлива, но и чадо
Таким же сыну хочешь народить !
Запомни, тварь, что по дворцу не надо
Такой, как ты, распахнутой ходить !
И, замахнувшись, по плечам три раза
Её ударил, взбеленившись вдруг.
Она, живот рукой прикрыв,--Не надооо!
Ведь это кровушка твоя, твой внук !!!
Но ярость царская не утихала.
Он, может быть, утихнуть был бы рад,
Но пелена перед лицом стояла,
И страшен был его застывший взгляд.
Царевич прибежал ,услышав крики
И вмиг сомкнул запястья рук царя.
--Отец, уймись! Она ж на сносях, вникни !
Опомнись, беззаконие творя !!
--Ты на кого набросился, скотина !?
Как ты к царю притронуться посмел ? -
Собравшись с силой, оттолкнувши сына,
Царь в гневе поднял свой смертельный жезл
В висок ударившись, жезл грохнул на пол.
Иван, прикрывши кровь, ещё стоял.
Кровавый ручеёк, как слёзы, капал.
Царевич пошатнулся и упал.
Царь, глядя на распластанное тело
Ждал - сын пошевелится, чтобы встать.
Исчезли гнев и ярость. Неумело
Потеребив Ивана, стал шептать
--Сыночек, встань, не мучь меня, Ванюша…
Довольно, милый, не пугай меня.
Прости мою истерзанную душу,
Я, твой отец, любовь к тебе храня,
Готов всю кровь свою отдать за это,
Чтоб ты, сыночек, смог меня простить…-
Потом смолкал и молча ждал ответа.
Но сын лежал, не в силах говорить…
Молчал царевич, словно бы в обиде,
Глазами слепо глядя на отца.
Ещё дыша, не слыша и не видя
Гримасой искаженного лица.
А царь, желая прядь его поправить,
Увидел на руке кровавый след.
Мелькнула мысль - «Кому же трон оставить?
Сыноубийца я… Прощенья нет…
О, Господи…О, Господи !! О, боже
Что я наделал, как я только смог ?!
Убей меня, Я изверг, зверь…Ну что же
Ты не встаёшь, ну поднимись, сынок !!
Услышав крик, он увидал Елену,
Лежащую в крови, а между ног -
Комок запутался, окровавленный.
Который мог родиться, но не смог…
* * *
В беспамятстве царевич третьи сутки.
Лежал, хрипя. Знать, близился конец.
И бледный, от него ни на минутки
Не отходил истерзанный отец.
Какие мысли в голове метались,
Что думал, устремив на сына взгляд…
Душой измученною возвращаясь
Опять туда, на тридцать лет назад.
Как первенцем, сыночком любовался,
Анастасию в радости обняв,
Как ей, голубке, многократно клялся,
Что обуздает, укротит свой нрав
А сам…И снова, как в бреду, упорно
Всё возникал в сознанье этот день.
Неисправим, в надежде иллюзорной.
И мрак сгущался, словно смерти тень…
На третий день душа вернулась в тело.
Иван очнулся --Батюшка… --Сынок !-
В глазах сыновних что-то потеплело -
--Елена родила ? --Да, точно в срок.
Сынишка, мальчик у тебя родился.
--Здоровенький ? Хотел бы посмотреть…
--Он спит, Ванюша, видно, утомился,-
Сказал, в глаза стараясь не глядеть
--О, Господи, наследник долгожданный.
Дозволь хотя б глазком взглянуть сейчас
--Пускай поспит, сыночек. Час то ранний,
Петух не пел ещё, четвёртый час.
--Живой… Вот радость, помирать мне легче.
Прости, отец, что дерзок был с тобой.
Мне холодно, прикрой меня по плечи…
Отец, ты слышишь ? --Слышу, дорогой.
И ты прости меня, что был я строгим.
Как ты просил, чтоб я не разлучал
Тебя с Сабуровой, валился в ноги,
А я тебя не слушал и серчал…
И как в монастыре она страдала.
--Не надо, не кори себя, отец
Да мало ли, что в жизни не бывало.
Дрожу я, мёрзну…Видимо, конец
И не винись ты, батюшка, напрасно.
И я… мне лишь на Бога уповать.
Родился сын, здоровый…всё прекрасно.
А как решили мальчика назвать ?
--Иваном окрестили… --Вот и славно.
Отец, мне что-то худо, плохо мне…-
Замолк. Оплыли свечи. И исправно
Трещал сверчок за печкой в тишине.
* * *
Два дня столица тишиной объята
Как вымер город, скорбью напоён.
На третий - звук церковного набата
Раздался, словно плачь, со всех сторон.
И словно откликаясь на несчастье,
Дождь город ввёрг в осенний полумрак
И омывало долгое ненастье
Приспущенный над башней царский стяг.
На сорок первый день душа Ивана
Покинула печальный свой предел.
Но не закрылась в царском сердце рана,
Иван Васильич сильно заболел...
Полный текст смотри поэму "Последняя жертва"