***
В плену наживы и вражды,
Базарной совести и чести.
Все чаще жаждешь нищеты -
Закончить странный бег на месте
Побыть подобием бомжа,
Приемля совести подарок
Среди блатного куража
Надменно-русских иномарок.
И среди свального греха,
В кругу торгующего сброда
Присесть в отрепьях Дурака
На лобной паперти свободы,
Где подает один лишь Бог
И то – заветы, да советы,
Да скорбный плавленый сырок,
И дым бездомной сигареты,
Да назидание пути
Из века - в век, от слова - к слову…
Но как душою отойти
От наважденья воровского?
Из этой жадной суеты,
Где даже святость - для утробы
И только мудрость нищеты
Спасает мир от алчной злобы.
***
Слегка похожий на еврея
Библейских дюреровских линий
Идет прохожий, не трезвея,
Вмерзая в стариковский иней.
Бредет задрогший россиянин,
Лишенный и тепла, и крова,
Он, словно создан из слияний
Тоски, скитаний и спиртного.
Он, словно древний жид Сиона,
Но русский - говором и плотью,
Вновь постигает обреченно
Одну лишь истину Господню.
Что раздарив земные блага,
Он осужден слепой судьбою
Спешить, как проклятый бродяга,
За путеводною звездою.
Мерцают волосы седые
Следами бренности в вертепе,
Где каждый ныне ждет Мессии,
Но бредит о Насущном Хлебе.
Вишня
Спешила женщина седая
сквозь городскую беготню.
Остановилась, оседая
на привокзальную скамью.
Поставив будто жизнь на карту
извечно-русской кутерьмы,
она доверила асфальту
сохранность преданной сумы.
Она не знала, чуть живая,
Что в тот же миг из-под мешка
возникла лужица густая
Как темно-красная, тоска.
Скорее, кровь из вечной раны,
ведь я увидел наяву,
в котомке старой Иоанна
усекновенную главу.
Познал страдания и стоны,
и тень тернового венца,
людей неправые законы,
пустые души и сердца.
Свинцовый оклик конвоира,
И отблеск злата на клинке...
Как будто всю усталость мира
несла старуха в рюкзаке.
Уже ли это Саломия?
что всех и вся пережила,
а наши помыслы земные
вновь превратила в корень зла?
Откуда в праведном июле
скопились беды всей земли,
и в привокзальном белом гуле
опять свободу обрели,
и расползлись по тротуару,
творить обычные дела...
Откуда, старая???
- С базару!!!
Ах Боже! Вишня протекла.
***
По скату сгорбленной Земли,
В ночную небыть небосвода
Летит трамвай, слуга народа,
Мазком стремительным Дали.
Летит как будто в судный день,
Даль городскую разрывая,
И в свете фар его, седая
Мелькает согнутая тень.
Грохочет рельсовая сталь,
Морозный путь желанной встречи…
Сползла потрепанная шаль
На эти сгорбленные плечи.
Разбросан ветер в волосах
Глаза застыли, неживые...
В них вечный вечер, вечный страх
И вечный снег старух России.
В них ничего… ни дать, ни взять:
Ни слез, ни радости, ни стона…
И надо лишь - не опоздать
В спасенный светлый мир вагона?
В ночной стремительный полет…
И мы спешим, не замечая,
Что это только тень трамвая…
И никого никто не ждет.
…………………………………
16.07.1999г.
26.07.1999г.
***
В оплывшем чреве котлована
Гноится мутная вода.
Не зарастает чья-то рана,
Не прорастает лебеда.
Угрюмый трактор на пригорке.
Как тот, безногий инвалид,
Задрогший, в жухлой гимнастерке
Махрою выхлопа чадит.
Припоминая в час похмелья,
Как шел в тот самый, смертный бой
Круша цветущие деревья
В деревне сирой, городской.
Он в забытьи скрежещет оземь
И уползает за дома,
Где пятый год лютует осень,
да грязь, сводящая с ума!
***
Осенний Апокалипсис
Повсюду лики полустертые
Дождя размыты пеленой.
Земля разрыта, будто мертвые
Свершают главный подвиг свой.
Они восходят скользкой глиною
В грязи бесхозных теплотрасс
Бредут средь нас, непогрешимые,
Неотличимые подчас.
Как будто медью лжепришествия
Ввергают снова в непокой
Всех, кто терпел земные бедствия
В осенней слякоти ночной,
Как будто вновь коснулась каждого
Слепая власть Поводыря...
Нас легион, воскресших заживо
В чумной пучине октября.
Где только запах тленной нечисти
Завис над смертною страной…
Но вдруг…
Спасением из Вечности
На землю выпал снег живой.
***
На улице шло выпадение снега!
На жухлую осень ночного двора,
Скрывая следы високосного века,
Слетали последние крохи добра.
Как будто свершалась желанная треба
В чертоге тирана, в подвале бомжа,
И верное, вечное, мудрое небо
На черную землю сошло не спеша.
Все ждали и жаждали этой минуты:
И голод свободы, и сытость тюрьмы,
И тотчас затихли суды-пересуды
Как будто явилось свержение тьмы!
Все знали, что на зиму это - не более,
Но верили свято, что все - неспроста,
Коль на землю, в грешные наши юдоли
По воле Всевышней вошла чистота!
***
Такое случается все ж на Земле.
Пошел, полетел, ослепительный снег!
Он плавно над городом ночью кружил,
Он белых медведей на ветках лепил.
И ночь отдавалась бездомному псу,
И отсвет фонарный висел навесу
Беспечных созвездий влюбленной воды,
Которые с вечностью были «на ты»,
Чтоб утром растаять и в черную грязь
Смиренно под ноги прохожим попасть.