Надо мною этаж, он под цифрой 17,
Крыша, воздух, труба, атмосферный осадок,
Голубь, облако, ночь, самолет и в нем кто-то
Целью рейса согреты и программой полета.
Я лежу на полу в белой ванной на плитке,
На спине, волосах, коже, крови, костях,
На мозгах, на идеях и мыслях-визитках,
На мрачнейшей грязи хаотических слов.
Белый шум. Пустота. Это жизнь - то нирвана.
Свет с одной стороны - и с другой тоже свет.
Белый стих, белый раб, карандаш тоже белый
Мелом пишет по небу знак вопроса в ответ.
В белом шуме мелькают помехи "проснись",
Встать как вновь сотворенное Истиной слово?
Не блуждать в относительном белом? "Трезвись".
"Ухватись за обрывки, за поручни снова".