ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА С ЛЮБОВЬЮ
Мое первое «столкновенье» со словом «любовь» произошло темной ночью, когда я сидела на маленьком, кустарного приготовления, стульчике, перед огромным трансформатором посреди деревни, на виду у всего честного народа.
Я еще тогда поняла; странное это чувство любовь. Она может сделать счастливым и несчастным одновременно, поднимая его в облака и бросая в бездну…
...И тогда мне было всего пять лет…
В среде, где я росла, о любви не говорили. Никогда!
Не принято было. Говорить о любви считалось развязностью…
…Дни у взрослых, проходили в хлопотах: одно слово деревня…
А вечерами они отдыхали, как умели.
Чаще, шли друг к другу в гости, коротали вечера за скромным деревенским ужином. При этом, на ходу придумывали и рассказывали разные байки, перекидывались картишками…
Женщины распространяли сплетни, накопившиеся за день. Но и создавали невероятные произведения искусства: вышивали или вязали…
Нас, детей, не разрешали долго сидеть со взрослыми: кормили и укладывали спать.
И вот, в один из таких вечеров мы узнали, что откуда-то «сверху» пришло предписание «причастить» деревенский народ к мировой культуре.
Для этой цели прислали в нашу деревню киномеханика, который должен был по вечерам «крутить» индийские фильмы на стене… трансформатора, потому что клуб еще не был приспособлен к такому важному мероприятию, как демонстрация фильмов.
Мои родители не хотели ходить в кино, потому что это удовольствие стоило… ни много, ни мало - двадцать копеек «за голову». Поэтому решили, что в кино будем ходить: моя тетя, которая жила с нами, и мы, дети. А с детей деньги не брали.
И вот я в «кино».
Кинотеатр был под открытым небом.
Это было так обворожительно: звездное небо над головой, рядом - пение лягушек, сверчков и стрекоз. И... невероятное предвкушение чего-то таинственного...
Собиралось много народу: почти вся молодежь деревни была здесь, человек пятьдесят, и в два раза больше детей.
Все зрители с собой приносили скамьи, чтобы не сидеть на голой земле или на камнях.
Но были и такие, что восседали прямо на земле, предварительно расстелив пиджаки, одеяльца, любое тряпьё. Это было так забавно!
Забегая вперед, скажу, что со временем люди привыкли к киносеансам, и ходили не фильмы смотреть, а романтики ради, и прямо под небом и засыпали. Такой храп поднимался от уставших за день на колхозных полях людей, что с разных мест начинали кричать: «разбудите его, мешает!»
И начинался хохот.
Но были и ревнители фильмов, которые искренне возмущались: «Че приперлись! Дома спать надо, а не здесь!»
Были ребята, что платить не хотели. Они прятались до начала журнала,(сначала журнал показывали). Пока механик и его помощник собирали деньги, освещая сборы фонариком, «зайцы» со своими скамейками бегали туда-сюда между сидящими, прятались. А как фильм начинался, уже спокойно садились и смотрели фильм.
Механик с помощником знали о таких «зайцах», пытались ловить их: внезапно прекращали показ журнала, следили за «перебежчиком», но разве «зайца» поймаешь среди ночи? А народ не выдавал «своих».
Очень часто зрители ругались, потому что скамейки у всех разные, кустарного приготовления, разной величины и высоты. Впереди сидящие закрывали «экран». Начинались споры, которые порой дракой заканчивались.
Сеансы длились около двух часов, а может и больше, со многими перерывами на перемотку кассет. Как заканчивалась одна кассета, люди начинали свистеть, механик ругался, но особо не торопился.
В дни, когда шел дождь, фильмы переносились. Это были самые скучные дни в жизни деревенской молодежи. Да и мои тоже…
Мы, дети, уже не хотели коротать свои летние вечера как раньше, в кругу «неинтересной болтовни» взрослых. Считали себя «продвинутыми», видевшими «мировые шедевры» под названием ИНДИЙСКОЕ КИНО.
Самым впечатляющим из этих просмотров для меня, для маленькой девочки, было слово и понятие «любовь», что подразумевало (на мой взгляд), нечто, за которое надо долго и много плакать, но это «нечто» очень нужное в человеческой жизни, потому как ради неё красивые девушки и парни идут на большие жертвы…
И еще я думала, что непременный «атрибут любви» – это песни и пляски на природе,(можно с прыжками над разными ручьями и водоёмами…)
Потом, подрастая, при каждом удобном случае, я забиралась на дерево инжира, (чтобы все слышали!), начинала свои «любовные концерты».
Так громко и так долго пела собой же сочиненные песни, что однажды сорвала голос.
За «концерты» мне попадало от мамы, но я не переставала «оглашать миру» о своей любви.
В итоге, я слезла-таки я с дерева, чтобы не получать оплеухи и подзатыльники, но «любовь» во мне клокотала и я стала подпевать и прыгать уже на земле, прыгать над чем попало.
Однажды во время таких "любовных" песен и плясок свалилась в грязный ручеек и безнадежно испортила свое новое красное платьице, которое получила в подарок от дальней родственницы, за мои «выдающиеся заслуги в любовных концертах»…
Эти мои «уроки любви» из индийских фильмов закончились к школьному возрасту.
Но я еще долго жила под их впечатлением…
Так долго, что в шестом классе влюбилась в мальчика с… индийской внешностью: с выразительными печальными черными глазами, с красивыми волнистыми волосами, в смуглого, и самое главное, с таким выражением любви на лице, как у главных героев из индийских фильмов…
И влюбилась… навсегда…
Я песни ему не пела, пляски - не устраивала…
Но полюбить его… «по индийски»… сумела…
Он стал моим мужем…