Дверцу клетки отпираю лишь —
и в недоуменьи замираю:
что же ты, мой кенар, не летишь
на Канары, на Бермуды, на Гавайи?
Разве ты не досыта, не всласть
отхлебнул невольничьего лиха?
Посмотри: любовная напасть
наповал сразила воробьиху.
Воплощенью злейшего врага,
через миг стеклу придется туго.
Ей теперь и жизнь не дорога.
Пожалей — не воробьиху, так фрамугу!
Глупый мой, ленивый и смешной!
Эти крылья, эту песню мне бы, мне бы.
Я б вонзился звонкою стрелой
в закоптелое, ненастное, но — небо!
Получись — в пространстве утоплю
даже память, что такое берег.
Не вернусь лущить я коноплю
и плевал на прелести америк.
Есть свобода выше и верней,
чем поилка, жердочка и зерна.
Милый мой, и я живу в тюрьме,
но похоже, что тебе в твоей — просторно.
circa 1989