«Я прошу: хоть ненадолго,
Боль моя, ты покинь меня»
«Не сердись, милый, - думал Штирлиц, глядя на отошедшего парня, - лучше
это сделать мне, чем кому-то другому... Только не прав ты про амулет...
Когда мне очень плохо и я с открытыми глазами иду на риск, а у меня он
всегда смертельный, я надеваю на грудь амулет - медальон, в котором лежит
прядь Сашенькиных волос... Мне пришлось выбросить ее медальон - он был
слишком русским, и я купил немецкий, тяжелый, нарочито богатый, а прядь
волос - золотисто-белых, ее, Сашенькиных, - со мной, и это мой амулет..."
Двадцать три года назад, во Владивостоке, он видел Сашеньку последний
раз, отправляясь по заданию Дзержинского с белой эмиграцией - сначала в
Шанхай, потом в Париж. Но с того ветреного, страшного, далекого дня образ
ее жил в нем; она стала его частью, она растворилась в нем, превратившись
в часть его собственного "я"...»
«Штирлиц знал, что сын сейчас в Праге, что он должен спасти этот город
от взрыва - так же, как он с майором Вихрем спас Краков. Он знал,
как сейчас сложно ему вести свое дело, но он также понимал, что всякая
его попытка увидаться с сыном - из Берлина до Праги всего шесть часов
езды - может поставить его под удар..."
Юлиан Семёнов «Семнадцать мгновений весны».
Словами выразить…Но как? Голгофа – встреча!
Театр немых актёров.
Помолчим…..
Лишь, их глаза… В, слезой, безмолвной речи:
Румяность корочки хлебов – со рта печи,
И – пряность трав, что у родимого порога,
Садов цветущих запах, даже пыль
Из-под сандалий детских, в юность по дороге,
И дым Отечества, приятен что;
Ковыль
И шум дождей грибных, и с громом майским ливни,
И облака над Волгой;
…Тучи над страной,
И расставанья боль, и –
С серостью могильной
Теперь уж каждое мгновенье;
Образ той,
Что ждёт и верит! –
Чьи глаза сейчас напротив,
С застывшей мукой, без возможности взрыдать,
Припав к плечу, такому нужному. Тревога –
Во взгляде чутком, и страдания печать
Невыносимого.
Лишь пять минут, чуть боле,
Судьбой отмерено Любви, за годы без…
Не дотянуться, хоть два шага… Эка, доля:
Одно дыханье, на двоих, – един и крест.
Глаза в глаза – в их дно, украдкой… Не заплакать!
Как на икону, друг на друга… Не дрожать
Руке, предательски! Зажать покрепче в пальцах
Нерв- сигарету! А в глазах… – ну-ну, …нельзя!
Ни наглядеться, ни утешить, хоть бы словом,
Ни ко пшеничным прикоснуться волосам,
Что пахнут хлебом и теплом родного дома,
Берёзой русскою и соснами в лесах.
И небом, небом синим…
Время вышло!
Ни кинуться вослед… Набат в груди…
Свинцом ли, ноги…- каждый шаг её… Чуть дышит…
И –
Дверь захлопнулась.
Под небом и одним –
Один. А где-то далеко….
Близка, лишь память –
Рубашкой к телу своему.
В часы же сна,
Ну, коль заснуть, - тот взгляд… Глаза, нет, – заводь!
Полынью горькою, тоска …
Берлин.
Весна…
В ИСПОЛНЕНИИ АВТОРА: http://www.youtube.com/watch?v=Mm0BCJOwsJQ