…едва ли я тот паяц,
на которого все так жаждали посмотреть…
(Вера Полозкова)
…Откуда стих? По правде говоря,
не знаю. Нет, боюсь себе признаться.
Написан он, быть может, и не зря…
Но как идёт рождение абзаца?
Невнятно, как неведомый обряд,
меж прочим, прочим, прочим, прочим бредом.
Сознанием рождённый шелкопряд,
что проедает поедом поэта.
Как терпкий лист… и дерево, и сад…
Как тот желудочно неудовлетворённый*…
Как если волку трое поросят
купили бы взрывчатку, ствол, патроны.
Как если б правда — истина в вине,
в верёвочке, обмылке и петельке.
Твои стихи — не из тебя,— извне
через тебя.
Гордиться этим — мелко.
От крупной дрожи нужно озвереть,
скрипеть зубами — внутричерепное
повысится в три раза и на треть,—
и вот тогда — хорей и остальное.
И лишь тогда оттачивай перо,
клавиатуру, стилус, средний палец.
Пиши, подлец. Разнашивай экспромт.
Но не забудь, ты — вечный самозванец.
А что потом? — опять-таки, обряд,
смешки, рыданья и вагоны грусти.
Да чтоб ты сдох, проклятый шелкопряд
в вонючем жирном запрещённом дусте!
* — братья Стругацкие, «Понедельник начинается в субботу»:
«Это был новорожденный кадавр, модель Человека, неудовлетворенного желудочно».
18–22 февраля 2013 г.