Зима не спешила уступать свои права, не смотря на то, что второй месяц весны уже перевалил за середину.
Днем температура стояла стабильно пять-семь градусов ниже нуля, но,
а ночью как правило бывало холоднее.
Для нас приехавших с юга в демисезонных пальто и таких же сапожках,
это были ощутимые морозы.
Хотя для местных они были не очень чувствительны.
После холодной шести месячной зимы они себя уже вели по - весеннему, полураздетые.
Время уже шло к вечеру, надо бы сгонять в магазин пока не стемнело, сказал Руслан.
Надо взять, чем закусить, ну и соответственно, что выпить и отметить наш приезд,
да и знакомство с молодыми доярками.
Я глянул на Сашку, но он отрицательно махнул головой.
Так и быть сказал Руслан, придется тебе как младшему, да и заодно зайди в универмаг, пусть они знают, что мы приехали.
Да они уже знают, что мы здесь с ухмылкой сказал Сашка.
Мы же по городу прошли, нас наверняка видели или слышали все кому это интересно.
Я недолго думая оделся потеплее и двинулся в сторону города.
Город лежал не далеко, приблизительно пятистам метров.
Я не успел, пройти и одну сотню метров как мимо меня проскочил красненький москвич.
Машина в метрах десяти от меня остановилась и к моему удивлению,
из нее вышел Румянцев Николай, зоотехник колхоза.
Еще с прошлого года хороший знакомый как специалист и как хороший парень.
После радушного рукопожатия мы поехали в город
Николай подождал, у универмага пока я сделал покупки и привез меня обратно в деревню.
В деревне мы остановились у Валентины, нашей обшей знакомой
Еще в прошлом годе мы жили по соседству.
Валентина была молодой, энергичной и довольно таки самостоятельной женщиной.
Она одна растила двоих дошкольного возраста детей, при этом еще работала дояркой на ферме, что мы построили еще в прошлом годе.
Я только вошел в сени, как вслед за мной вошла Валя, от нее несло парным молоком вперемешку со всем остальным, чем могло пахнуть в коровнике на сто двадцать голов.
Валя с ходу взяла у меня сумки и начала накрывать стол.
Так ребята - я так не успею, мне нужна помощь.
Руслан, недолго думая соскочил с кровати и принялся помогать.
Воспользовавшись таким моментом, я забрался на его место и решил немного отдохнуть,
так как ночь обещала быть бессонной и довольно таки веселой.
Я уже начал было засыпать, как вдруг я почувствовал, что кто - то положил руку на мое плечо, мне казалось, что я во сне слышу голос Оксанки.
Боря, Боорь, вставай,
я открыл глаза и увидел пред собой Валю.
Что случилось Валь, дай чуток поспать.
Ты что разлегся, тоже мне друг называешься, ты у Оксанки был?
Нет еще.
Она знает, что ты Вы приехали.
Ну, вот и хорошо, прилетит скоро.
А ты что не знаешь?
Что?
Да она же недавно отца похоронила, что она тебе, не писала что ли?
В конце марта последнее письмо было, но она не писала в нем ни чего подобного.
Его похоронили в начале апреля, значит, ты не мог знать.
Ты бы сходил к ней, она, наверняка тебя ждет.
Я быстро оделся и вышел во двор, уже было темно.
Дом Оксаны находился где-то в трехстах метрах .
Напротив Ихнего дома через дорогу в лесном массиве находились кладбище.
В дневное время хорошо были видны надгробные кресты и могилки.
Может, кто и боялся в ночное время ходить около кладбище, но я был не из тех, кто чего-то мог испугаться.
Наверное, по тому, что в детстве мы во время русской пасхи ходили на кладбище.
Нас угощали крашеными яичками и маленькими похожими на гриб выпеченными сладостями.
Последнее мне нравилось больше, они были сладкие и сытные, да и время было тяжелое.
То, что не доели в поле, мы приносили домой.
Родители наши конечно не ели эти угощения, не знаю, по причине другой веры,
или еще по какой причине, но нам они в этом не препятствовали.
В гостиной Оксаны горел свет, но как в прежние времена не играла музыка.
Постучав пару раз, я вошел во внутрь.
В сенях меня встретила вся осунувшаяся в темной косынке, с заплаканными глазами тетя Шура.
Я выразил свои соболезнования.
Она посмотрела на мне в глаза и развела руками, вот и все осиротели мы, покинул нас Иван Ильич.
В ее глазах была, какая-то пустота, она смотрела на меня в упор и будто не видела меня.
Вдруг открылась дверь гостиной, от туда на меня со слезами бросилась Оксана.
Она не слышала моих слов, она была погружена в глубокий траур.
Через некоторое время они чуть успокоились, и мы перешли на жизненную тему разговора.
Вот и хорошо, что ты приехал, сказала тетя Шура, скоро поминки, а я уже не помощница Оксане,
а вдвоем Вы легче справитесь.
Чуть погодя Оксана оделась, мы направились к выходу, как меня окликнула тетя Шура.
Борька-сынок, не обижай Оксанку, она у меня одна сиротинушка.
Да Вы что, тетя Шура, как Вы могли такое подумать, я ее сам не обижу, и ни кому это не позволю.
Выйдя со двора, она кивнула в сторону кладбища и показала сторону, где находится могила.
Через несколько минут, после всех процедур соболезнования и приветствии мы уже сидели за столом, вся компания уже была в сборе, ждали нас.
Застолье, как и всегда, была шумная и веселая, кто травил анекдоты, кто какие байки, в общем, кто во что горазд.
Уже был первый час ночи , вдруг Оксана приподнялась, поцеловав меня в щечку,
немного покачиваясь от перепитого, вышла во двор, тут же за ней и пошла и Валя.
Через несколько минут Валя вернулась, и подойдя мне на ушко прошептала.
Надо бы вернуть ее пока она не простудилась.
А где она?
Она заревела и побежала на могилку отца, с ней такое уже было.
Я, недолго думая надел легкую куртку и побежал в сторону кладбище.
Через кладбище проходило пешеходная дорога в сторону ПМК, я пробежался по ней,
но ни кого не нашел.
Наверное, она у могилки, подумал я, и начал искать, свежа вырытую могилку.
В моей голове блуждали всякие мысли, кроме одной.
Вдруг из под моих ног ушла земля, мне казалось, будто я проваливаюсь в бездна.
Когда осмотрелся, я понял, что я нахожусь в какой-то яме, по длине метра три,
по ширине метра полтора и глубиной метра два с половиной.
Стенки в яме, были довольно таки вертикальные и замерзшие.
Это была могила, выкопанная еще осенью, так как в зимнее время в мерзлой
земле копать не получается, и на всякий случай для покойников заготавливали две три могилки.
Их обычно, копают глубже, с расчетом на осыпающийся грунт.
Зацепится на стенках, было не за что, стены были окаменевшие и скользкие от сильных морозов..
Я еще и еще раз прощупывал каждый сантиметр в надежде, найти хоть какой уступ,
или кусочек древесного корня, что бы хоть как то зацепится но поиск не давал,
ни каких утешительных результатов.
Увлекшись в поисках, какой ни будь зацепки, я не заметил, как мое тело продрогло до костей.
Мне казалось, что мое тело одето в металлический костюм, который с каждой минутой все сильнее и сильнее сжимался вокруг моего тела, будто змея, сжимающая свою добычу.
Когда понял что помощи ждать неоткуда, я начал приседание вперемежку с отжиманием.
После сильной нагрузки, тело начало по не многу разогреваться, подбодренный приливом тепла
и я начинал карабкаться в надежде, за что-то зацепится.
Но все заканчивалось, так же как и начиналось, и я в очередной раз принимался за спорт, так как это было, единственное спасение в моем положении.
Время от времени я чувствовал, как меня покидают силы, с каждым разом отжиматься было все труднее и труднее, руки и ноги становились на столько тяжелые, казалось они наливались свинцом.
Я присел прислонившийся к стене, стоять уже не было сил, не прошло и нескольких секунд, как я почувствовал, что меня тянет ко сну.
Ну, уж нет, подумал я, так быстро я не сдамся, я не хочу такую смерть, я должен выжить, я еще постою за себя.
Стоило на минутку остановить движение, как тут же застывая, брюки становились твердыми и холодными как лед.
Кончики пальцев и на половину ногти, были уже истерты, карабкаясь в надежде на успех.
Вдруг мне послышались голоса, поначалу мне показалось, что я начал бредить.
Но голоса начали усиливаться и все отчетливее доносились, ну вот оно подумал я,
мое долгожданное и спасение и выдавил из себя на сколько во мне осталось духа.
Ээй помогите.
Вдруг голоса замолкли, я крикнул еще раз
Помогите.
После чего слышен был только топот, с перепуга драпающей, и удаляющейся от меня
все дальше и дальше надежды, в которую я только что, было поверил.
Которое на мгновение вселило в меня уверенность на мое спасение, уверенность в том, что жизнь за которую я уже в течении нескольких часов борюсь и цепляюсь, как клещ, не обрывается в этой не известно для кого вырытой могиле.
С каждым разом я все больше и больше чувствовал как меня покидают силы.
Еще не много, еще чуть чуть, повторял мой разум, но тело уже отказывалась подчинятся.
Покинутый силами но еще полон решением сопротивляться, я присел на корточки,
желая немного передохнуть.
Как вдруг меня осенила мысль,БОГ мой, неужели я,физический развитый здоровый бугай, в свои двадцать два года, так просто и бездарно, умру какой то никчемной холодной смертью, о которой моим родным и близким говорить будет стыдно.
Через некоторое время вновь начали доносится голоса.
Я прислушался, голоса были женские и мужские.
Ну вот подумал я всевышний еще раз посылает мне надежду на продолжения жизни.
Я собрал все свои силы, весь свой дух и крикнул.
Ээй помогите.
Голоса в миг замолкли, я еще раз крикнул.
Помогите, я еще живой.
Мой крик был похож на последний вздох,еще раз крикнуть уже не было сил.
Через некоторое мгновение на верху появились три человеческие фигуры.
Из за темноты невозможно было разобрать, кто из них женщина.
Судя по тому как быстро они крестились, и повторяли, свят-свят-свят, можно было догадаться, на сколько сильно они испугались.
Один из них выдавил, кто это крикнул, кто там.
Я крикнул, я упал в яму, я еще живой.
Боже мой да он наверное замерз, вскрикнула женщина, его надо быстрее вытаскивать.
Они оторвали от загона, что вокруг кладбища длинную жердь и подали один конец мне в могилу.
Но мучения только начались,
У меня не было сил взяться за нее, да и обхватить ее тем более.
После нескольких неудачных попыток и падении, я обвязал поясом от брюк вокруг себя
и жерди.
И через несколько минут я уже был рядом с ними наверху.
Я не мог двигаться, мое тело отказывалось подчиниться мне.
Они взяли меня под мышку и поволокли в сторону дома, от куда еще несколько часов назад я резвый полон энергией бежал на помощь
Кто Вы от куда в такую рань идете, спросил я у своих спасителей.
Почему в рань, уже восьмой час.
Идем на ферму, я доярка а это конюхи.
А ты то давно там ?
С двенадцати ночи.
Боже-ж мой, семь часов, как же ты там не замерз.,
Это Вы мне не дали замерзнуть, Вы меня спасли от смерти, Вам я обязан жизнью.
Меня конечно три недели лечили в городской больнице конечно вылечили, поставили на ноги, и я еще живой.
Это был 1983 год, но мне кажется, что это было только вчера.