Нерастраченной нежностью
стелет белым февраль.
И за снежной безбрежностью
только мнимая даль.
Только память тревожная
серебрит у виска.
Поземь бьёт придорожная,
ветром крутит тоска.
Здесь останусь на вечные,
пухом будут поля.
Все зашторены млечные,
только эта земля…
Здесь Господь к моей сирости
прикоснулся крылом.
И небесные милости
льются белым вином.
Кем-то сброшена ранее
корка стылого льда.
И зажглась в назидание
неземная звезда.
Кто-то понял единственный
глубину бытия,
сущность книги таинственной.
Жаль, что это… не я.
Иллюстрация: www.google.ru