Асфальт, как река, тянется под ногами,
И красные босоножки шаркают неспеша...
Она замедляет свой шаг, в унисон с облаками,
И белые кольца дыма - ее душа...
С ресниц, незначительным жестом порхнула слезинка,
Со звоном разбилась о теплый вечерний асфальт.
Под ребрами, там глубоко, тихо дрогнула льдинка,
Рассыпалась на осколки, как бьется о пол хрусталь...
И не изменился мир, и весеннее светлое небо.
Не стали мудрее и старше ее голубые глаза.
А птицы под окнами так же ждут черствого хлеба,
И так же ей нечего птицам на это сказать...
Она все идет и в руке зажигалкой играет:
То тушит, то вновь зажигает в душе огонек...
И путь бесконечен: дорога теперь простая,
Лишь город, шоссе и ночной горизонт поперек.
И ветер играет с оборками белого платья,
И с крыши глядит необласканный уличный кот.
И ночь все сильнее сжимает свои объятья.
Она на проспекте останется: ждать восход...
А что еше нужно? Есть уши, глаза и музыка.
На небо смотреть, раз за разом, как Маленький Принц, переставив на пару шагов стул.
И если огромной душе вдруг захочется стать поуютнее, сузиться,
Чтоб кто-то случайно в морях ее не утонул,
Найдется один понимающий, ей его хватит наверное...
И город, наверное тоже не будет судить - поймет...
На крохотной этой планетке, во всей вселенной,
Не сложно им будет совсем уместиться вдвоем.
Ну вот, распускается алая роза рассвета.
Она смотрит, как облака начинают узоры плести,
И знает- он там, на краю безответной планеты,
Осталось искать его, и непременно найти.