Небольшая подборка по случаю дня рождения Поэта.
Три ваших А, сливаясь криком боли
С восторгом горечи в предвосхищенье:
«Ах»,
Матовым тоном тернистую долю –
Алмазный венец и Поэта неволю –
Приблизили к жемчугу в тех облаках,
Что будут навечно окутывать Землю,
Порывы души вознося к красоте,
Жемчужную избранность вашу приемлю
В Господнем, на вас указавшем персте.
***
Хочу, чтоб в глазах – свет,
И не жалкий огарок свечи,
Не отблеск страстей, нет,
Душой свети и молчи…
Спроси меня, где была,
Скиталась в ночи агатовой?
У меня тут такие дела…
На поклон ходила, к Ахматовой…
Этот мёртвый Фонтанный дом,
Не хранит он Серебряный век,
Всё идёт тут своим чередом,
Сиротеет насквозь человек…
Полувздохом осталась тень,
Гладиатором вечной арены,
И в какие одежды её ни одень –
Смерти нет, возродится из пены…
Но ad libitum только в стихах,
Я прошу, ты сейчас помолчи.
В этом первом в фамилии Ах…
Так всё больно и так горчит…
Царскосельской гимназистке Ане Горенко
Февральский вечер
(Из цикла «Лики красоты»)
Февральский вечер. И аквамарин,
Сгустившись в ярко-синее сиянье,
Таинственным посланьем Донне Анне
Светился в окнах, отразившись без зари.
Заре вечерней не пристало пламенеть,
Когда Господь сосредоточится на синем,
Он дарит этот цвет одним богиням,
Особенным. Способным разглядеть.
И тёмно-синий, уходящий в черноту,
Всё оставался там светящимся, прозрачным
В недосягаемости под венцом безбрачья
И подводящим под земным черту.
Ступала Анна на манер богинь,
Летела ввысь восторженно-бездомно,
Не ведая о том, что она Донна,
И лишь в глазах её зелёных и бездонных
Посланьем неба полыхала синь.
***
А ценой за восторг – одиночества плеть,
Даже если поэт и богиня на треть.
И две трети других не спасут ничего,
Этот вечный февраль, на душе снегово…
Из цикла «Мимолётности»:
***
На могиле Ахматовой ландыши
И в кладбищенской влажной тиши
Проплывает мотив для души,
Постарайся, услышь, не дыши…