1.
Под перестук колёс на стыках рельс,
в предчувствии волшебного крыла,
прекрасный повод - лечь,
закрыть глаза и слушать.
Рефрен - " Печаль моя светла..."
В купе томятся души.
Ах, суета сует вокруг,
и взгляд в себя не нов,
как в сумрачном лесу
в сугробах мало снега.
Намаявшись в пути,
уже не хочешь снов,
остановить бы бег,
да поезд - не телега.
Дорога (вся) - в пути,
всё дальше и всё ближе.
Но дальше от "куда"
и ближе до "откуда".
"Что, Фаберже в Москве,
а Дягилев в Париже?" -
лениво говорят...
"А где живёт Иуда?"
2.
Простаиваем...Опять граница.
" Пятая или шестая?"
"Ну, что ж Вам не спится!"
Таможенный досмотр...
Мышей считали в клетке...
а криминал - в соседке:
паспорт - советский, и молот на месте,
но нету серпа.
А серп ещё действовал, нервно, со скрипом,
как ржавое пятое колесо.
Поэтому долго ругались, охрипли,
а спор разрешил за 13 эскудо
какой-то посол - он, конечно, оттуда,
из самого ближнего Буркина-Фасо.
Итак, господа наводят мосты,
продираясь туманом волглым.
... Поезд дёрнулся и застыл.
Надолго ль?..
Ритм снова какой-то латанный,
колея виновата, точно!
Где мыслить - там она уже западной,
а где жевать - восточная.
3.
Лишь Киевский вокзал вновь оживил купейство,
нашествие мешков, ну, слава Богу, люди!
И стало как давно и весело, и тесно,
ну, значит, скоро Крым, мы скоро будем вместе!
Однако, через час в каких-то Пятихатках
сошли на нет мешки,и вышли разговоры.
Опять на весь вагон - кудрявый муж в "крылатке",
ещё - один щенок и макинтош майора.
Щенок длинноухий пытался пописать в горшок
моего малолетнего сына.
Ах, некультурный щенок!
Да и хозяйка его - деепричастный кусок,
а может, и тополёк,
тот самый, в синей косынке.
4.
Казалось, весь мир отказался от Крыма
во имя России.
Малороссы упрямо не ехали к морю
и не хотели омыть свои бренные ноги босые
слезою мускатной лозы, мы же - омоем.
В Херсоне тогда бастовали евреи,
( а может быть,негры),
поэтому поезд пустили в объезд,
туда, где старинная Хортица не стареет,
и где осыпается каменный ДнепроГЭС.
Разливанное море Днепровское
душу хрустально таранит,
по берегам коего - выставка сказочных деревень,
или это весь цвет хуторов близ Диканьки?
Конечно, Диканька, где явор и гай, и курЕнь.
А время - экранно! И степь, и сады, и пороги -
всю стать Украины, или лучше сказать, Украйны
я завещаю сыну!
5.
А над всем этим чудом чудится в мареве Гоголь.
Чубатый, расхристанный - парубок аховый!
И всё же знакомый - чиновный, убогий,
в шинели, которую снять не успели,
чтобы продать за подушечку "Орбит" без сахара.
...Гоголь вошёл к нам да так и остался в купе,
и плакал, снимая с соседа свои сапоги перед сном,
кои прилично устроить под голову!
Это по-русски вполне и по-украински тоже.
Ну, а чужим понимать ни к чему и негоже.
6.
И вот - Сиваш! А нам пилить до Ялты.
Никак не кончится желдор,
мне надоели игры в карты,
хочу немедленно в Мисхор!
Там в море плещется "Русалка",
к Ай-Петри мчит фуникулёр.
Мы прозевали?! Ах, как жалко,
ведь души рвутся на простор.
... Не знала я о пересадке,
и сразу, выйдя на перрон,
спросила, где тут "Мухалатка",
где Старый Крым и Ланжерон,
где Коктебель, где, как их, Сочи,
Волошин, Чехов, Пушкин, Грин?
Даёшь мне пляж и море, срочно!
Не то уеду в Ригу, блин...
Ах, долог путь к Бахчисараю!
( Гора Костель или Костыль!)
К "Фонтану слёз" мы подгребаем,
но где же Пушкин?..След простыл.
Он здесь чужой... Завяли розы,
Зарема плачет под чадрой,
нет ни Поэзии, ни прозы -
есть только прах и пыль, и зной.
И стало мне в Бахчисарае
не по себе, пора - в Гурзуф.
И тут - всё то же, те же раны,
"светильник разума" потух...
Уже не хочется ни Ялты,
ни Воронцовского дворца...
Выходит, не одни прибалты
забыли русского Певца.
Забыли? Нет! Всё это сети
"демократической весны".
Народы малые, как дети,
им только фантики важны.
7.
И всё же - остынем!
Поезд ушёл, мы остались. И Гоголь был с нами,
на узкой полоске земли,
куда мы приехали в поисках Крыма с алтыном,
а ничего не нашли...
Кроме первой недетской любви
моего трёхлетнего сына.
(1994, 2007, 2013 г.г.)