Ползёт по пластунски в сугробах Матросов,
Колотится сердце,- чуть вправо, в обход,
Глотнуть - бы сейчас терпкий дым папиросы,
Да первой гранатой взорвать пулемёт.
Гудит батарея стволом без отката,
И мелкими брызгами сеет шрапнель,
Не лезет в замёрзшую землю лопата,
Мешается «в скатке» родная шинель.
Долбают в лицо хаотичные льдинки,
Снаряд надрываясь ушёл в перелёт,
Ужалила пуля,- и снова поминки,
Взрывным наконечником прямо в живот.
«Пехоту кладут» из проклятого дзота,
В атаку подняться не могут бойцы,
В снегу погибает отдельная рота,
Добросить гранату, «и в воду концы».
Ртом дёрнул чеку, снова пальцы немеют,
Взведён ППШ, и проверен затвор,
Подмышки, и лоб перед схваткой потеют,
«Опять бьют по нашим фашисты в упор».
В рост встав для броска, ручка крепко зажата,
Но кровь затекла, и повисла рука,
«Прости батальон своего ты солдата,
Да спирта «на холм» не жалейте глотка»!
И выше бессмертия стала картина,
Солдат за страну лёг на вражеский дзот,
И ринулась в бой из окопов лавина,
И эта стихия там всё разнесёт.
Такое встречается только в России,
И нету аналогов больше нигде,
Мы землю пахали, - Европу кормили,
А также в любой побеждали войне...