Ты жаждал славы и побед в горниле битв,
А должен был ревниво чтить часы молитв.
Коль младшим сыном был рожден, кому пенять?
Что сан церковный повелел отец принять.
И ты бежал, искать мечту в пыли дорог,
Познал победы хмель и поражений рок.
Ты честь хранил, отдав войне десяток лет,
Где лишь двуручный эспадон спасал от бед…
Город бьется в агонии бунта кровавыми волнами –
Цеховые старшины не жаждут отдать нажитое.
Полк наемников графа, в ловушке у ратуши сожженной,
Тает снегом весны, арбалетной прорежен стрельбою…
Осень плачет дождем, и от крови небес слезы солоны.
Но оплакать погибших, не значит дать шанс на спасение…
А на крышах домов скачут глотки дерущие вороны,
Наслаждаются запахом смерти и ждут угощение.
Ты пробился к воротам, ведя всех, кто выжил в сражении,
Не желая погибнуть, как скот, приведенный на бойню.
Понимали все – нужен заслон, прикрывать отступление,
Или горстке усталых бойцов не уйти от погони.
Жребий ты не тянул, лишь прикинул размах между стенами,
Понимая, что будешь об этом жалеть многократно…
Только пятна на чести не выйдет прикрыть гобеленами…
Бросив людям: «Идите…», шагнул, возвращаясь обратно.
Пехоты гулкий мерный шаг, как рокот волн.
Он приближается к тебе под ветра стон.
Погладив друга рукоять, ты молча ждал.
Глядел, как солнца луч по лезвию бежал…
Их души – россыпь алых брызг извлек клинок.
Попав под этот страшный дождь, колет промок,
Но танца не остановить смертельный ритм:
На шаг, на блок и на удар продляя жизнь…
02.04.2013
иллюстрация А.Шишкина