Дитя надменное с этюдником отцовским*
что знала я тогда – рисунки и наброски,
натуры обнаженной легкий стыд,
затертый красками паркет аудиторий,
прилипчивый июньский день, который,
так инфантилен, нежен и смешон;
музейный холод мраморных ступеней,
шампанский бред богемных отношений,
пейзажей западных заманчивый ландшафт,
следы сангины и пастели на руках,
гипсомодельной вязкую картинку,
глаза фарцовщиков и длинный красный шарф,
да – длинный шарф в английскую резинку.