Это как взять и разрезать на две половины,
Одну осточертевшую штуку в груди
И ощутив на ладонях тяжесть лавины
Упасть. Но пытаться ползти.
Это как выбить разом весь позвоночник
Плеваться кровью, ругаться матом,
Узнать, что кто то, еще в прошлой жизни
Оставил тебя страдать. Догматом.
То есть наверняка. Априори.
И ты хоть на молекулы распадись,
Останешься задыхаться,
Хилыми пальчиками цепляться за жизнь
Точнее за желание не сдаваться.
И даже раскрыть глаза, смотреть игриво
Менять номера, бегать по магазинам
И без конца улыбаться. Всем и везде.
Соседке в подъезде, старушке в метро,
Начальнику на работе
И даже какой то странной,
Но вроде добренькой тете,
Торгующей шерстяными носками летом.
И ждать, что что то изменится,
Ну если не к пятнице,
То хотя бы в субботу, к обеду.
И ты передумаешь и позвонишь,
Может быть даже назначишь встречу.
Где нибудь на Тверской.