Возьми кувшин, налей мне молочка,
Из формы глиняной и закаленной,
По вавилонской завязи смычка
Чтоб вился звук – весенний и зеленый,
Соединял две речи навсегда,
В язык один… до высшей сферы нёба
Звучал бы, пел, и я, забыв о льдах,
За партой у тепла прошел учёбу…
И стал бы я искать тебя впотьмах,
И в час рассвета, птицей окрыленной,
Рвалось бы слово пересилить страх
Дорог ночных и тишины бессонной,
Которая осталась позади,
Там, в междуречье одинокой речи…
«Теперь ты здесь, - скажу, - не уходи!»,
Ты знаешь имена: час утренний и кречет.