Курортная рулетка.
(Повесть)
1.
Как всё серьёзное, и это началось пустяшно.
Я с гурьбой своих друзей
на юг приехал по путёвке на турбазу – классно!
Нас было четверо парней.
Все одногодки, сослуживцы, балагуры.
По двадцать пять нам стукнуло тогда.
Как на подбор все – глубокие натуры:
начитанность, манеры – хоть куда.
Не сильно покривлю душой,
если скажу: порода чувствовалась в лицах
наших и словах. Никто не отличался немотой,
тщедушием и хромотой – все птицы
высокого полёта. Парни просто – «Ах!»
Ну, так, по крайней мере, нам казалось.
Молодость, что взять с неё: всё впопыхах,
бегом, наскоком – сердце рвалось
к победам лёгким. Оставалось
лишь обожания предмет найти, скорее подойти
и – дело в шляпе. (Отказами никто не славился из нас).
Не то, чтобы примером Ловелас
Ричардсоновский нам здесь служил, но всё же,
принцип соблазнений был похожим:
Наговорить с три короба, всё увеличивая тягу;
влюбить, добиться близости, и – в сторону уйти.
Бывало, удавалось в двадцать дней найти
за время отпуска до трёх жертв к ряду.
Но уговор был строгий, что наградой
послужит лишь серьёзная влюблённость
претендентки. Всякие сопливые студентки
неинтересны были нам. Иначе – незачёт.
Победам точно мы вели подсчёт,
где лишней всякая была обремененность.
Методы мог каждый выбирать по вкусу,
за исключеньем, правда, криминала.
Как правило, хватало лишь укуса
от яблока в саду Эдема, где Ева пала;
то есть, хватало слов и обхожденья.
Нередко придумывались Дни рожденья,
чтобы в хмельке, веселье и обилье угощений
удобней было избежать излишних прений.
Кто-то придумывал болезнь, и бил на жалость,
чтобы влюбленная, сидя у постели – к больному жалась.
Истории придумывались разные, подруг растрогать,
но в каждой было важное – свой ястребиный коготь.
И в этот раз мы ничего менять не собирались,
собрали свои джентльменские наборы,
набили сумки шмотками, на юг подались.
И в предвкушенье жертв уже смеялись.
Ну, в общем, всё как всегда –
добраться лишь осталось.
2.
Я помню берег и шорох волн
о камни серые Луны.
Я помню, был знаком
с тобой два дня. И мы одни.
И шаг наш мерно сопряжён
с накатами морской волны.
Я говорлив, я искушён,
ты рядом и плечом,
толкаешь в такт мои мечты.
Нет образов, одни черты,
нет нас, одни слова и полутени,
и небо с высоты звездами всеми
подчёркивает блеск у наших глаз -
Мы сумасшедшие сейчас.
И каждому из нас прибрежный бриз
нашёптывает вкрадчиво и льстиво:
как вы пленительно красивы.
И с талии её – моя рука стремится вниз,
и нет причин для отрицаний.
И небо без каприза порицаний –
Над головой как полог дорогой мерцает –
испещрено алмазной крошкой звёзд.
В глазах две вещи: небо и земля,
Что ближе? Нет ответа:
Всё значимо, и то, и это.
Мы здесь, чего пустячить зря,
и для ответов мы собрались, что ли…?
Так думал я тогда, не зная,
к себе тебя сильнее прижимая,
что выбирал не я, а ты –
правила «рулетки» принимая.
(И некий слог опережая,
Скажу:всему свой тонкий аромат мечты,-
не обманись, мой друг, и ты).
Продолжение следует.