Прислуга с мраморной панели,
Толпой солдатской сметена,
Кровавый год, уж три недели,
Идёт гражданская война.
В своей светлице дочка графа,
Бледнея, смотрит на отца,
Глаза расширены от страха,
На графе тоже «нет лица».
По дому призрак вандализма,
Привычной жизни мир круша,
Спешит под маской коммунизма,
Слепою злобою дыша.
Вот шум раздался за дверями,
И сбит прикладами замок,
И варвар в куртке с матюгами,
Пускает пули в потолок.
В след рядовые дезертиры,
Ломясь пограбить что-нибудь,
Круша статуи, рвя гардины,
Штыком пронзают графу грудь.
Солдаты пьяною толпою,
Впадают в праздничный угар,
А дочь насильно за собою,
За ширму тащит комиссар...
Но ночь прошла, Москва проснулась,
Рассвет сереет за окном,
И утро хмурое вернулось,
В пустой, разбитый графский дом...