В одну семью я книгу подарил
Своих стихов –
Привет друзьям старинным!
Они читали.
Это ль не причина
Для радости,
Прилива новых сил?
Но книгу взял их сын,
Почти студент,
Серьёзный мальчик с пухлыми губами.
Хотел он пролететь под Небесами,
И мне сказать дежурный комплимент.
Не вышло счастья!
Крупная слеза
Катилась по лицу прямым укором
Мне, сочинителю:
Ах, гнать его с позором!
В приличный дом такого звать нельзя!
- Вы циник! - объявил серьёзный мальчик. –
Как вы могли про женщину сказать,
Что от рожденья Дьявола печать
На ней лежит,
Что ад ей предназначен?
Не стыдно вам святыни опошлять?
Он грозен был, суров, непримирим,
А на щеках цвели от гнева пятна.
-А можно я возьму стихи обратно? –
Промолвил я
И распрощался с ним.
На улице персидская сирень
Горела фиолетовою болью.
Десятки женщин с грешною судьбою
Несли навстречу жизни дребедень –
То ревность, то любовное страданье,
То вместо сказки горестную месть.
Никто ещё не мог мой стон прочесть,
Но были все в тисках негодованья.
- О, негодяй! – безмолвный рвался крик
Из многих ртов. –
Нельзя топтать святыни!
А надо мной, среди Небесной сини
Скользил мой обольстительный двойник.
Он ликовал – создатель мадригалов,
Весёлый интриган и ловелас,
И дамский мастер радужных прикрас,
И поцелуев обожатель шалый.
Беспечно излучая торжество,
Двойник пытался ставить мне капканы,
Кривляясь на подобье обезьяны.
Но женщины смотрели на него.
А самая красивая из всех
Подкидывала розы бесконечно
Куда-то ввысь,
Где Путь струился Млечный.
И это был безжалостный успех.
Р.Маргулис