Словно вся тяжесть мира на чьих-то хрупких плечах.
Там немного меня, но все больше - чужие лица.
Я не знаю, поверь мне, как это могло случиться,
И почему я теперь пирую на собственных же костях.
Я скоблю эту боль, словно гнойный налет на теле,
Только в ней остаются сверкающие витражи.
Просто возьми меня за руку и покажи,
Как все было и, может быть, будет на самом деле.