Каменный человек. Каменный сердцем, каменный лицом, даже движения его из камня.
До войны он был весел. До войны он много улыбался. Распутничал, играл в карты.
Влюбился в войну. Как неумелый мальчик в свою трагическую шлюху. С азартом
горящим в глазах выпрыгивал из окопа и хохотал во всё горло, не боясь шальных пуль.
С открытой грудью, сжимая винтовку он всего себя отдавал войне, воспевал ее.
Он не был жесток, он играл со смертью, случалось, ему приходилось убивать.
Он совершал это без энтузиазма, нажимал на курок, нежно, как будто целуя мать,
легонько, небритой щетиной корябая женскую щеку. И под обстрелом оставался спокоен.
Лихие атаки, ночные штурмы, когда трассеры пуль царапают спящий воздух,
горстка смельчаков против всего мира. Они погибали, но он всегда выживал,
что бы подняться с больничной койки, строем подняв штыки с криком разить наповал,
Вдавливая грязь сапогами бегущих ног, раствориться в бою, в агонии этой войны.
Потом война закончилась, вместе с ней закончился и он, словно совсем окаменел.
Перестал улыбаться. Выражение лица оставалось неизменно своей серьезностью.
Стал отсранен, даже спирт пил, как воду, не пьянея, поднося стакан
с некой скурпулезностью запрокидывал голову, глотал не выдыхая, наливал еще.