Когда я умер, не было никого, кто бы это опроверг
Егор Летов
Умирать легко. Иногда даже незаметно. Как проскочить мимо своей станции на поезде. Выйти на перрон, закурить и ждать обратного (когда ещё будет?), или, плюнув на всё, отправиться по рельсам пешком - направление-то известно, теперь главное - двигаться. Как в танце. Не останавливаясь и не сбиваясь - в ритм, в такт - каждое па последнее...
Хорошо если по пути встретится попутчик. Из тех типов, что не умолкают, постоянно говорят о себе, о тебе, о всех... А ты идёшь и молчишь, только внутри напряжённый диалог между памятью и забытьём - каким образом ты попал в такую передрягу?
И превращается твоя смерть в роуд-муви, скиталище по дэнс-полу, через лес, сквозь дождь, туман, снега и угар. С короткими остановками, с длинными затяжными привалами, по проторенным траекториям и маршрутам: пьянка-автопилот-сон-клуб-клубы дыма-курево-"есть табак?"-выстрел-удар-рана-мост-погост.
А по ту сторону соло тебя ждёт двойник. Такой же как ты, только лучше, чище, светлее – твоя совесть. Именно она и проводит тебя, стоя на последнем берегу, оттолкнув каноэ к закату, и заплатив Харону молитвой.
Все божьи дети могут танцевать...
Харуки Мураками