А старый город заметён снегами,
чернеет окон порванными ртами,
зовёт закрытой душнотой подъездов.
И, станется, когда-нибудь исчезнет
она, в утробе этих ненасытных улиц,
где демоны отжившие проснулись.
Не знаю,
будет ли им толк от этой леди.
Которая чужою жизнью бредит,
в свою притом заглядывая робко.
И путается в стропах очень ловко,
не отличает "левое" от "правого",
но часто, между тем, бывает правой.
Особенно, когда поспорит с Богом
и сделает всё так, как захотела.
Да и бьётся она легко.
От жёсткого взмаха рукой,
от резкого слова,
от первого выстрела " в молоко",
не дожидаясь второго.
Бьётся легко.
Ранит осколками глубоко.
Через душу до самого тела.