он говорил, что ты прекрасна, как сияние утра,
что у тебя вино, наверно, бьется под кожей.
у тебя - пьянящий запах страниц камасутры,
волнующе-терпкий, ни на что не похожий.
он любил говорить, что у тебя тугие объятия,
как у крошки-удава, а,может, кинг-конга.
он так клялся всю жизнь из рук не выпускать тебя,
что страшно трудно вновь быть тротуара прохожей.
страшно утром брести, спотыкаясь о камни,
страшно в окна утренних кофеен глядеть.
все твои сказки слишком давят на память.
мешают дышать.
ведь и воздух - не пламя,
а ржавая медь.