Линда Пастан Путешествие налегке.
(Перевод с английского)
Я покинула вас
лишь на горсточку дней,
только чудится мне,
что ушла навсегда.
Лишь захлопнула дверь
за собой поплотней, уходя.
Забрала чемодан,
где вместился весь скарб,
что мне нужен для вечности
в этой лёгкой поездке.
Мой гостиничный адрес -
на доске, и там же советы
про собаку
и как разогреть обед.
Но погода сегодня
как сказали, хлестнёт
без пощады ножами
студёного ветра.
Наши судьбы вершатся
своим разуменьем, без нас.
Linda Pastan Traveling Light
I'm only leaving you
for a handful of days,
but it feels as though
I'll be gone forever—
the way the door closes
behind me with such solidity,
the way my suitcase
carries everything
I'd need for an eternity
of traveling light.
I've left my hotel number
on your desk, instructions
about the dog
and heating dinner. But
like the weather front
they warn is on its way
with its switchblades
of wind and ice,
our lives have minds
of their own.
From "Traveling Light", 2011.
Линда Пастан Я вышла за тебя...
(Перевод с английского).
Я вышла за тебя,
не здраво рассудив,
пленясь твоей
опасною семейною судьбой,
внушительностью мышц,
безвредных, но, как сталь,
укрытых под рубашкой,
стеснительностью и цветами,
разрисовавшими закат.
Меня очаровали
твои предположенья
обо мне: спокойна, терпелива -
о зеркале, готовом хрустнуть -
и будто я ловка, жонглируя ножами
на кухне.
Как заблуждались мы
в сужденьях друг о друге
и как же счастливы мы были.
Linda Pastan I Married You
I married you
for all the wrong reasons,
charmed by your
dangerous family history,
by the innocent muscles, bulging
like hidden weapons
under your shirt,
by your naive ties, the colors
of painted scraps of sunset.
I was charmed too
by your assumptions
about me: my serenity—
that mirror waiting to be cracked,
my flashy acrobatics with knives
in the kitchen.
How wrong we both were
about each other,
and how happy we have been.
"Queen of a Rainy Country", 2006
Линда Пастан Луна
(Перевод с английского).
Луна
не появлялась
чуть ли не неделю,
и ты мне не звонил.
Должно быть,
связь пропала,
а сумрак -
заразен
и кровный брат
молчанию.
Linda Pastan The moon
has been missing
for nearly a week; and
you haven't called.
There may be
no connection,
but darkness
is contagious
and blood brother
to silence.
"Traveling Light", 2011.
Линда Пастан В лесу
(Перевод с английского).
Деревья светятся
субботними свечами,
готовыми растаять.
Осенняя еврейская пора -
в минорном тоне.
А ветер сотрясает
сучки с вибрато,
как звук виолончели.
Тускнеют, в купоросных пятнах,
бурея, кучи листьев,
ждущие костра.
Они не прячут птиц,
лишь только дети в ярких
шарфах расшвыривают листья.
Я чувствую дымок
и приближение зимы.
Хвала осенним дням.
Linda Pastan In the Forest
The trees are lit
from within like Sabbath candles
before they are snuffed out.
Autumn is such a Jewish season,
the whole minor key of it.
Hear how the wind trembles
through the branches, vibrato
as notes of cello music.
Notice the tarnished coppers
and browns, the piles of leaves
just waiting for burning.
Though birds are no longer
in hiding, though children in bright
scarves are kicking the leaves,
I smell the smoke
and remember winter.
Praise what is left.
"Traveling Light", 2011.
Линда Пастан Обыкновенность.
(Перевод с английского).
В обычный день,
при благостной погоде,
привычно собирать цветы
и палые листки
в растрёпанной траве.
Ты можешь покормить собаку
и попивать из чашки чай.
Вдруг следом телеграмма,
не то звонок,
а то внезапной болью
пронзит тебе, или ему,
всю руку...
И сразу жизнь пойдёт иным путём,
(пейзаж
в замызганном окне
почти тот самый, однако
уже другой), на удивленье:
отчего ж нет бури,
не гневается ветер -
внушительно,
как у Шекспира в "Лире".
Какой печальный парадокс:
хотелось роз -
достались лишь шипы.
По сорванным листкам
итожатся потери.
И ты слегла в постель
как тень себя самой...
Вот то, что к нам обычно
приходит во спасенье -
фарфоровую чашку
нужно вымыть, и старый пёс
скулит и просится наружу.
Linda Pastan The Ordinary
It may happen on a day
of ordinary weather —
the usual assembled flowers,
or fallen leaves
disheveling the grass.
You may be feeding the dog,
or sipping a cup of tea,
and then: the telegram;
or the phone call;
or the sharp pain traveling
the length of your
left arm, or his.
And as your life is switched
to a different track
(the landscape
through grimy windows
almost the same though
entirely different) you wonder
why the wind doesn't
rage and blow as it does
so convincingly
in Lear for instance.
It is pathetic fallacy
you long for—the roses
nothing but their thorns,
the downed leaves
subjects for a body count.
And as you lie in bed
like an effigy of yourself,
it is the ordinary
that comes to save you —
the china teacup waiting
to be washed, the old dog
whining to go out.
"Traveling Light", 2011.
Линда Пастан Три славных дня.
(Перевод с английского).
На месте в середине самолёта,
между сверхтяжеленной дамой,
что даже в поручнях не вся вместилась,
и впившимся в компьютер игроком,
читаю свой проспект для пассажиров
о трёх на выбор славных днях, хоть где:
в Киото, на Виргинских островах,
а можно на Мадагаскаре.
Везде чудесные отели.
Официант цветёт улыбкой,
подав яйцо без скорлупы на завтрак,
как для испанской королевны.
Там ходишь по мосточкам, чьи пролёты
опроверженье статики; сады -
под крышами; там дождик под запретом,
и даже дети никогда не хнычут.
Я поселилась бы на целый день,
не важно где, на чудный день,
без комарья, машин и без газет,
без их рекламы и сенсаций.
Хотя б на день без всяких треволнений,
не то, что здесь, где лётчик нам велит
надёжненй закрепить ремни сиденья
и даже стюарды заметно беспокойны.
Linda Pastan Three Perfect Days
In the middle seat of an airplane,
between an overweight woman
whose arm takes over the armrest
and a man immersed in his computer game,
I am reading the in-flight magazine
about three perfect days somewhere: Kyoto
this time, but it could be anywhere—
Madagascar or one of the Virgin Islands.
There is always the perfect hotel
where at breakfast the waiter smiles
as he serves an egg as perfectly coddled
as a Spanish infanta.
There are walks over perfect bridges—their spans
defying physics—and visits to zoos
or botanical gardens where rain is forbidden,
and no small child is ever bored or crying.
I would settle now for just one perfect day
anywhere at all, a day without
mosquitoes, or traffic, or newspapers
with their headlines.
A day without any kind of turbulence—
certainly not this kind, as the pilot tells us
to fasten our seatbelts, and even
the flight attendants look nervous.
"Traveling Light", 2011.
Линда Пастан Наёмная плакальщица.
(Перевод с английского).
"Наёмным плакальщикам скорбь во благо" ...
Из газеты "The San Diego Tribune".
Она сидит у гроба,
так же, как водилось
в античной Греции и в Риме,
напарницею мертвецу,
храня дрожащее
свечное пламя, и стережёт
ворота между здешней жизнью
и чем-то там другим.
Она вздымает руки (будто крутит
бельё при стирке), пытаясь плакать
о лежащем молча здесь перед ней
в одеждах для последнего пути,
чей череп чётко проступил под кожей
и выпирает кверху точно так,
как белая луна, что над окном
охотится среди наивных звёзд.
Она горюет - вместо незнакомца,
печалясь о себе; сидит всю ночь
за жалкие гроши. Но скорбь - во благо -
как она прочла - и лечит душу.
Иного ремесла она не знает
и упирается глазами в гроб -
посылку в вечность, устланную шёлком,
а думает о собственных утратах:
своей любви, что просто промотала,
о матери с отцом, что целый век
всё только лишь печалили друг дружку,
и о терьере, что подобрала
щенком в грязи в пути до остановки.
Когда апрель нагрянет весь в цвету,
она оплачет молодую зелень,
на месте, где тот спит уже с полгода.
Linda Pastan The Hired Mourner
"To hired mourners grief is good" ...
"The San Diego Tribune"
She sits beside the coffin
as they did in ancient
Greece and Rome,
keeping the body company,
keeping each shuddering
candle flame alight, guarding
the portal between this life
and something else.
She wrings her hands (like wringing
out the wash) trying to mourn
the stranger lying there, remote
in his final traveling clothes,
the skull beneath his skin rising
to the surface as surely as the moon's
white skull rises at the window,
snuffing out innocent stars.
She mourns instead the stranger
she is to herself, sitting up all night
for stingy wages. But grief is good,
she read somewhere, it scours the soul
and is the only work she knows.
Her eyes rest on the coffin —
that silk-lined boxcar to eternity.
She thinks of her own losses:
a love she squandered once;
a mother and father who mourned
each other all their married life;
a terrier, the pick of the litter.
In the morning walking to the bus stop,
April flourishing around her,
she'll mourn the new green leaves
with scarcely half a year left in them.
From "Prairie Shooner", Volume 85, №3, Fall 2011.
Линда Пастан Чёрные дрозды.
(Перевод с английского).
Могу сказать, что это пост-
не просто музыка, а пост-модерн.
Её исполнили дрозды,
собравшись ринуться на юг.
А песенники их -
деревья - здесь остались.
Певцы ж летят, как нотки,
сошедшие с ума.
И лес стал петь
совсем иначе,
с приходом осени,-
и хрипло, и неясно.
Поет, покуда не умрёт
последний лист.
Linda Pastan The Blackbirds
I can only call it post
post modern-this music
let loose by the blackbirds
as they swarm south
abandoning trees—
those leafy songbooks—
like individual notes
gone mad.
And the woods ring
with the first sounds
of autumn, raucous
and dark,
before a single
leaf has changed.
From "Prairie Shooner", Volume 85, №3, Fall 2011.